Выборные барьеры

«Единая Россия» с помощью президента впервые в истории России решила задачу создания партии большинства, набрав на 25% голосов больше, чем в 2003 году. Причем не исключено, этап может оказаться продолжительным, что обеспечит преемственность политического курса, весьма успешного и позволяющего обеспечивать высокие темпы экономического роста.

Компартия выступила на своем обычном уровне, чуть увеличив свое представительство в Думе при чуть меньшей электоральной поддержке (помогла пропорциональная система). Жалобы Геннадия Зюганова, будто партию «обокрали», не подкрепляется ни одним опросом, которые проводили уважаемые социологические центры. КПРФ ожидала большего, исходя, вероятно, из недавней серии региональных кампаний. Но у выборов в регионах было одно принципиальное отличие от общенациональных: на первых в избирательном бюллетене отсутствовала фамилия Путина…

Владимир Жириновский в очередной раз доказал свою способность в одиночку вытянуть любую избирательную кампанию ЛДПР, даже самую безнадежную. А успех «Справедливой России», сумевшей с первой попытки вскочить в думский вагон, свидетельствует о наличии немалого количества сторонников Путина, откликающихся на слово «социализм». Дума осталась очень похожей на предыдущую по своей партийной композиции, что не обещает каких-либо крутых перемен. Это разочарует тех, кто в стабильности склонен видеть застой, но должно радовать всех остальных, которым хватило 90-х годов.

Полный и, боюсь, необратимый провал потерпели либералы. Особенно разителен один процент Союза правых сил, который еще на осенних региональных выборах подавал большие надежды. Либералов, как обычно, подвело отсутствие единства. Но на сей раз куда более существенную роль сыграла совершенно самоубийственная электоральная стратегия. Обычно первое, что делают лидеры партии, готовясь к выборам, это смотрят опросы общественного мнения. Заглянув в опрос Левада-центра, лидеры СПС легко увидели бы, что в их собственном электорате 92% одобряют деятельность Путина на посту президента (больше только в «Единой России»). Избиратели СПС — люди состоятельные, выигравшие от реформ президента, таких, как 13-процентный плоский подоходный налог или частная собственность на землю. Настроив кампанию на резкую оппозиционную волну, лидеры СПС пошли в одну сторону (где был тупик и не было их избирателей), а электорат — в другую.

В который раз умилили наблюдатели от парламентских ассамблей Совета Европы и ОБСЕ. Пахнуло чем-то подзабытым и глубоко советским. Люди постарше помнят, что все советские люди считали самыми великими, скажем, американскими политиками тогдашних лидеров компартии США Гэса Холла и Анджелу Дэвис. А их более чем скромные успехи на выборах объяснялись тогда отсутствием у них доступа к СМИ и антидемократизмом избирательной системы Соединенных Штатов.

Я встречался с западными наблюдателями. Больше всего их интересовал вопрос о том, почему обижают Гарри Каспарова сотоварищи, как будто от ответа на этот вопрос зависела степень демократизма выборов. Хотя их роль в российской политике (Каспаров даже не участвовал в выборах) ничуть не больше, чем была у Анджелы Дэвис в американской. Или, если хотите, у бывшего чемпиона по шахматам Бобби Фишера.

Очень трогателен еще один аспект, связанный с деятельностью западных наблюдателей. Если выборы, как они утверждают, действительно были несправедливыми, то и сформированный по их результатам парламент, по идее, должен им сильно не нравиться. А если так, то членов такого парламента надо гнать из европейских ассамблей. Но (о чудо!) те же представители Совета Европы и ОБСЕ, что клеймили наши выборы, одновременно заявляли о пламенном желании конструктивно сотрудничать с будущими членами Думы в стенах парламентских ассамблей! Это с несправедливо избранными депутатами! Согласитесь, логики здесь немного. Или, может, нашим депутатам самим подумать о целесообразности участия в ассамблеях, где их считают нелегитимными?

У нашей молодой 15-летней неконсолидированной демократии еще множество недостатков, которые мы видим не хуже сторонних наблюдателей. Однако выборы бывают справедливыми не тогда, когда приносят результат, устраивающий «оценщиков» из-за рубежа. Они справедливы, когда позволяют выявить и отразить в составе парламента существующие в обществе настроения и предпочтения. Полагаю, ни у кого нет сомнений, что предпочтения отражены совершенно адекватно. О чем свидетельствует и соответствие результатов выборов многочисленным опросам общественного мнения.

Не нравятся западным наблюдателям именно настроения и предпочтения, но тут ничего нельзя поделать. Потому что уважение мнения большинства в первую очередь и называется демократией.
Вячеслав НИКОНОВ.