EUR 91.2044 
Дети войны: «Где папка, где папка?»
Эта обычная послевоенная история осталась в анналах моего рода благодаря младшей сестренке Галке.
В 70-х годах прошлого столетия она, копаясь в родительских документах, обнаружила черно-белую фотографию довоенного образца, довольно помятую. На снимке молодая красивая мама и рядом с ней — тоже молодой красивый брат Слава, который, по расчету сестры, должен был родиться… только через год. Как же так?
Со слезами на глазах Галка «атаковала» нашу маму, которая тоже в слезах поведала тайну, хранимую более 25 лет.
«Нет, это не Слава, это его и старшей сестры Альбины отец, пропавший без вести на войне. Он не погиб. Извещения о смерти я не получала. Ждала. Поэтому ничего не говорила…».
Время шло, Славка подрастал и все настойчивей теребил мать: «Где папка?» Все трудней было отвечать на его безжалостные вопросы. Шел 1946 год. Возвращались домой в города и села демобилизованные солдаты и офицеры — наши отцы и деды, кому посчастливилось уцелеть.
…Город Бузулук в Оренбургской области. Пятилетний Славка бегал по улицам, лазил по огородам, как все хулиганил и… отчаянно завидовал своим сверстникам, к которым «приходили с войны ПАПКИ». Живые, может, не совсем здоровые. Вон, у Петькиного папки с Заречной улицы нет левой ноги, да это ничего, зато он сам, папка, — есть… У Сережки из 12-й квартиры папка вообще старший лейтенант при ордене Красной Звезды, пришел полгода назад домой. Сережа «зазвездился»… А Васька с папкой на той неделе уже два раза на рыбалку ходили…
Жизнь продолжалась. Славка тосковал. На второй год после окончания войны у нашей красавицы-мамы появляется реальный «друг», старший лейтенант из расположенной рядом общевойсковой летной части. Молодые люди полюбили друг друга. Военнослужащего не остановило имеющееся «приданое» из двух маленьких детей пяти и шести лет.
На этом снимке семья, где место пропавшего без вести на фронте отца занял большой души человек, искренне полюбивший Славку и Альбину. Фото: семейный архив Николая Антимонова
Здесь я, в порядке отступления от повествования, хочу выразить безграничную благодарность отцу, что он в то тяжелое время выбрал в жены мою мать, в результате чего дал жизнь мне, брату и сестренке. А ведь в послевоенной стране было столько одиноких молодых женщин — выбирай любую…
…Славка же все продолжал спрашивать: «где папка, где папка?» И у старлея родился план «войсковой» операции по усыновлению детей.
Стоял теплый летний день. Мама на улице развешивала на веревке выстиранное белье. Брат с сестрой крутились рядом. И тут, как в кино, открывается калитка и входит высокий красивый офицер в форме и с чемоданчиком. Обращаясь к маме, говорит: «Ну вот, Валя, я и вернулся домой…»
Славка на мгновение застыл от ужаса и непонимания произошедшего чуда. Он же отца не видел ни разу в жизни: шла ВОЙНА. Резко развернулся на 180 градусов и, не разбирая дороги, бросился к военному: «Папка вернулся, папка вернулся!» — захлебываясь в слезах, причитал мальчишка. С разбега руками и ногами обхватил отца, повис на шее, словно боялся, что его отберут или он исчезнет.
«Да, сынок, я вернулся», — гладя ребенка по головке, скрипел зубами военный… «Насовсем, сынок».
Минут 10–15 мальчонку не могли оторвать от взрослого мужчины. Славка цепко держался за шею тощими ручонками и, как в бреду, бормотал: «Папка вернулся, папка вернулся...»
Мама рассказывала, что при виде этой сцены слезы застилали глаза; у нее отнялись ноги и, если бы не бельевая веревка, на которую она облокотилась, обязательно рухнула бы на землю…
Потом почти полгода Славка каждое утро встречал проснувшегося папку, чтобы весь день не отходить от него дальше десяти шагов, ну разве только когда на улице увидит соседского мальчишку и побежит похвастаться: «Мой папка вернулся, мой папка вернулся…»
Мы — младшее поколение — 25 лет не знали, что старшие сестра и брат нам родные только по матери.
Для отцовской же многочисленной родни, которая проживала в Сибири, выбор его был категорически неприемлем. И нашей маме еще долго пришлось отстаивать свое женское счастье… Но это уже другая история.
