Свой среди чужих, чужой среди своих

Грицюку пришлось пройти через горнило Сталинградской битвы, участвовать в освобождении Венгрии, Чехословакии. После демобилизации, в 1946 г., он поступил в… Московский текстильный институт, потому что там была хорошая художественная школа, которую заложил известный русский живописец А. В. Куприн.

В Новосибирск Николай Грицюк приехал в 1952 году и сразу же был очарован живописными видами устья Каменки, старыми резными деревянными домами. Он с удовольствием стал писать городские пейзажи, сохраняя для потомков своеобычную прелесть уголков уходящего патриархального быта, и новостройки, несущие в себе обновление и веру в прекрасное будущее. Старожилы наверняка помнят его передвижной домик на лыжах с печкой-буржуйкой, который дал ему возможность работать зимой на натуре.

В начале 60-х годов Грицюк отошёл от реализма, встав на путь экспериментаторства. Его «фантазии» и «интерпретации», как он называл свои новые работы, вызвали неприязнь со стороны властей. Но больше всего Николая Демьяновича угнетали зависть и недоброжелательство со стороны «коллег по цеху», имевшие место уже давно, — ещё бы: никого так часто не приглашали для участия в выставках, особенно международных. О нелюбви «собратьев по кисти» наглядно свидетельствует количество доносов, поступавших в обком.

Ныне его картины, представляющие не только большую художественную, но и историческую ценность, находятся в Третьяковской галерее, венской «Галерее Альбертина», в Русском музее, Берлинской национальной галерее.

Фотографии статьи

025-28.jpg