В ожидании благоприятного расположения звезд

— Такому-то гусю уж что за охота, сидел бы себе на печи, — пропела третья, по всей видимости, знавшая Некрасова.

Дело все в том, что я шел в клуб «Одинокие сердца», который уже давненько прописался в районном Доме культуры. Меня ждали, хотя о встрече я заранее не договаривался: сказал, что приду, а когда, я этого и сам не знал. Такие встречи желательно делать под настроение, чтобы завязался непринужденный разговор.

Навстречу поднялась невысокая белокурая женщина, пожилого возраста, но тем не менее легкая, подвижная, изящная.

— Да, да, Таисия Николаевна Калашникова. Спрашиваете, с какой целью создан клуб? Многие ошибочно думают, что наша главная цель — соединять одинокие сердца, то есть знакомить мужчин и женщин, чтобы дальше они шли по жизни вместе. Это не совсем так. Хотя была у нас такая пара... Петя и Маша. Дружили, танцевали и в конце концов поженились...

— И больше к нам носу не показывают, — с обидой заметила Лидия Васильевна Игонина, староста клуба. — Хотя есть неписаное правило: супруги продолжают посещать свой клуб, который соединил два одиноких сердца.

И еще одно правило существует. Здесь никогда не называют человека по фамилии, и если я назвал две, то лишь потому, что это лица официальные, которые ведут организаторскую работу: собирают публику, готовят зал, закупают для чая конфеты, печенье.

Обращаются в клубе друг к другу просто: Маша, Аня, Люба, Саша, Женя. А здесь бывают и пенсионеры, хотя основная масса посетителей — люди сравнительно молодые: от тридцати и старше.

— Человек я беспокойный, — сама о себе говорит Калашникова. — Не могу сидеть дома, мне обязательно надо что-то делать.

В культуре более сорока лет, была худруком, хормейстером. Вышла на пенсию, но энергии, задора не убавилось, скорее даже наоборот — захотелось еще большего. Вот и организовала клуб «Одинокие сердца». Сейчас носится с новой идеей: затеяла конкурс КВН «Старушки-веселушки». Решила, одним словом, «стравить» старушек с молодыми — кто окажется находчивее, сообразительнее.

— Мне все в один голос: ясное дело — молодые, — рассказывает Таисия Николаевна, — а я им — погодите, не спешите с выводами. Я таких старушек подобрала, что закачаешься.

Беда всех клубов, коллективов художественной самодеятельности — в них мало лиц мужского пола. Домино, пиво, водочка — это для них, а вот что касается танцев, песен — избавьте нас, пожалуйста, от такого удовольствия. А у Калашниковой все наоборот: женщин и мужчин почти что поровну. Только мужички сидят в сторонке, в нашей беседе участия не принимают. Поглядывают на двери — не придет ли кто еще.

— Своих подруг ждут, — поясняет пенсионерка Надежда Григорьевна Литашова. — В большом городе театры, парки культуры и отдыха, клубы по интересам. А у нас что? Вот томятся люди у телевизоров. Прозябают, одним словом. Шли бы лучше к нам...

Хозяйка ставит на стол, покрытый нарядной скатертью, пузатый самовар, который уже давно шипит, исходя душистым парком. Женщины помогают ей, подвигают печенье, конфеты. Интересуюсь, между прочим, на какие деньги собран стол, куплена скатерть. А эти прекрасные цветы по углам?

— Угощенье чаще всего покупаем на свои кровные, — говорит Таисия Николаевна. — Культура бедна, как церковная крыса. Нам если что и дают, то только к большим праздникам: к Восьмому марта, ко Дню Победы. Но нас это нисколечко не пугает. Нам главное — общение, ради него и создан клуб. В городе есть куда убежать от тоски, от одиночества.

По иронии судьбы именно в этом зале, где мы сидим сейчас и гоняем чаи, располагается районный загс. По утрам, в субботу, возле Дома культуры грудятся роскошные лимузины — десятка полтора-два. Молодые, сияющие лица, смех, улыбки, веселый непринужденный разговор. Вся эта возбужденно гомонящая толпа, сфотографировавшись у памятника, посвященного селянам, поднимается на второй этаж Дома культуры, входит вот в этот зал. Про одинокие сердца, которые коротают здесь воскресные вечера, ясное дело, никто и не вспоминает. До того ли им, счастливым, возбужденным, довольным! Хотя, Бог знает, как сложится дальнейшая судьба, и не придется ли по прошествии определенного количества лет искать счастья, забвенья именно здесь, в клубе?

Но к чему эти невеселые прогнозы? Забудем про них.

Мужички тем временем подваливают к нам, и завязывается неприхотливая беседа. О чем? Да все о том же: о жизни, о счастье, о любви. Судьба у каждого складывается по-своему и не всем везет. Мои собеседники тоже в какой-то степени из неудачников, хотя сами они в этом ни за что не сознаются. А ребята что надо! Молодец к молодцу.

Вот, к примеру, Саша. Ему чуть более сорока. Не курит — вообще никогда не курил: «Отрава это одна». Зачем приходит в клуб? Может, встретится женщина, которая придется по нраву. И тогда... Что тогда? Наивный и глупый вопрос. Он не будет одиноким.

Геннадий постарше, ему уже далеко за полсотни. С табаком уже не знается пять лет, и только красавец Юрий (одни усы чего стоят) бросил курить только летом. Самый молодой в мужской компании Андрей (чуть более тридцати лет), и тоже не курящий. Естественно, что все неженаты, об этом и говорить не стоит. Вспомните, как называется клуб.

Но в душу к мужичкам не лезу. Вот только с Геннадием поговорили откровенно. Работает на железной дороге, получает приличную зарплату. Был ли женат? Да, причем дважды. Одна жена погибла в автокатастрофе, другая умерла от страшной болезни. Будет ли жениться, если вдруг?..

— Боюсь, что и третья умрет не своей смертью. У меня уже комплекс. Страшно мне, а дома одиноко.

Живет вдвоем с мамой, Александрой Павловной, которой уже более 80 лет. Любит ее до безумия, готов носить на руках.

— Она у меня блокадница, — рассказывает с любовью и трепетом. — И, между прочим, хорошо сохранилась. Все дают не более 60 лет. Хорошо видит, готовит еду и стирает белье. Если я что-нибудь сделаю сам, непременно переделает. Уж такая она у меня.

Возит матери за сорок верст воду, потому что та вода, которую пьют татарцы, уж больно нехороша для желудка — мягкая, щелочная.

Думаю сам про себя: «Он и хорошим мужем будет, если повезет». Счастья можно очень долго ждать, но оно не придет до тех пор, пока на небе не будет благоприятного расположения звезд. Так говорят мудрецы. А когда это случится, сие нам, простым людям, неведомо.

В это время за дверью начался шум — кто-то там затеял драку: мои мужички сразу напряглись, посуровели — суровый быт напомнил о себе и здесь.

— Ох, а почему это Любаша не идет?! — с тоской воскликнул Саша, разрядив своим голосом напряженную обстановку. — У меня сегодня вечер пойдет насмарку.

В самом деле, что это с молодыми женщинами произошло, — уже шестой час зимнего вечера, а их все нет? Таисия Николаевна объясняет по- своему: заболели, грипп шагает по городу. А Лидия Васильевна другое потихонечку мне на ухо шепчет: «Рассердились бабеночки на наших мужичков. Те в прошлый выходной, когда морозы были, по домам попрятались. Вот и решили отомстить».

— Тетя Лида, обзвоните всех, — канючит Саша. — Любаше в первую очередь брякните. Скажите: «Люблю, тоскую».

Тетя Лида посмеивается: «Об этом ты сам скажешь. Не трусь».

— У нас в другой выходной самые разные игры запланированы, — говорит Калашникова, — и призы будут.

Мужички чуток взбадриваются, на лице Саши появляется умильное выражение — ей-богу, как ребенок.

В клубе в самом деле совмещают полезное с приятным: то стихи читают, то про шали, про веник, про баню нашу русскую рассказывают. А еще очень часто вспоминают о том, как встречали Новый год. Даже домой уходить не хотелось. А что дома: скука, тоска, одиночество. И они будут ходить в клуб до тех самых пор, пока звезды на небе не смилостивятся и не расположатся таким образом, что счастье улыбнется им. А когда это будет, про то никто не знает и не узнает никогда.