EUR 110.4943 Медсанбат на левом
В городской клинической больнице № 34 делают не только сложные операции
Больница скорой помощи — это совершенно особое медицинское учреждение. Как правило, здесь не проводят уникальных технологичных операций и не совершают революционных открытий. В ее стенах просто каждый день спасают жизни. Но есть и исключения из этого правила. Об этом и многом другом рассказывает заместитель главного врача по хирургии городской клинической больницы № 34 Олег ПАРЛЮК.
Ювелирная работа
— Олег Викторович, сегодня ваша больница является по сути дела ведущей для левобережья Новосибирска. С чего все начиналось?
— Вы правы, наше медицинское учреждение имеет давнюю историю. Оно было открыто в 1932 году. Тогда больница размещалась в трех деревянных бараках на 150 коек и имела терапевтическое, хирургическое, родильное и заразное отделения. Теперь же городская клиническая больница № 34 имеет три лечебных корпуса и фактически является больницей скорой помощи. Травмы, инсульты, инфаркты, отравления, другие острые ситуации — всех везут к нам. Это 90 процентов наших пациентов. Наверное, нас можно сравнить с медсанбатом, так как мы оказываем экстренную медицинскую помощь ежедневно и круглосуточно.
В современной истории 34-й больницы всего два главных врача. Первый — ветеран ВОВ, кавалер ордена Ленина, заслуженный врач РСФСР Максим Яковлевич Кривонос. Сегодня больницу возглавляет один из опытнейших организаторов здравоохранения Владимир Иванович Ярохно, доктор медицинских наук, заслуженный врач РФ. В свое время он руководил здравоохранением города, был депутатом областного совета. Именно Владимир Иванович стоял у истоков создания системы обязательного медицинского страхования. Модель системы ОМС (тарифная политика, стандарты, система контроля качества) была впервые введена в нашей больнице и затем внедрена во все лечебные учреждения области.
Если же говорить о структуре нашей клиники, то она представлена хирургической, терапевтической службами и поликлиникой. Установлены два спиральных компьютерных томографа. Дополнительно к этому у нас есть уникальный лечебно-спортивный комплекс с бассейном, сауной и водолечебницей с собственным радоновым источником. Причем по ряду направлений мы единственные в городе.
— Какие же это направления?
— В первую очередь я бы хотел рассказать об отделении микрохирургии кисти. К нам поступают пациенты с отрывами и размозжениями пальцев и кистей. К сожалению, такие травмы случаются достаточно часто, особенно в летнее время. Люди выезжают на дачи, там при работе с инструментом не соблюдают технику безопасности и в итоге попадают к нам. Производственные травмы такого плана, увы, тоже не редкость. Врачи пришивают оторванные пальцы и кисти, если это, конечно, в принципе возможно, а также занимаются восстановлением функций кистей при повреждении сухожилий и нервов, исправлением контрактур, словом, возвращают человеку самое важное — его руки.
В прошлом году через отделение микрохирургии кисти прошло 2,5 тысячи пациентов. Многим наши врачи вернули возможность не только обслуживать себя, но и нормально трудиться. Но и тут не обходится без проблем: к примеру, до сих пор не решен вопрос о приобретении микроскопа. Думаю, не нужно объяснять, какую тончайшую, можно сказать, ювелирную работу должен выполнить хирург, чтобы пришить, к примеру, палец.
— Странно слышать: отделение микрохирургии — и нет микроскопа...
— Тем не менее это так! Есть у нас бинокулярные лупы, но их не всегда можно применять, так как требуется большая степень увеличения. А ведь при соответствующем оснащении мы могли бы вернуть к полноценной жизни гораздо больше людей.
Приговор — отменить
— Чем занимается отделение челюстно-лицевой хирургии?
— Это отделение тоже особенное в своем роде, оно является клинической базой кафедры Новосибирского госмедуниверситета. Здесь выполняют различные сложные операции, например восстановление лицевого скелета после тяжелых травм. Иногда лицо человека приходится буквально собирать по кусочкам, чтобы пациент просто смог нормально есть, говорить... При этом крайне важен и хороший косметический эффект, чтобы человек не испытывал моральных страданий.
Приведу другой пример — эндопротезирование дна орбиты глаза. Иногда при травмах дно орбиты разрушается, глазное яблоко начинает провисать. В результате — двоение в глазах, при наличии которого невозможно нормально работать, читать, водить машину и так далее. Наши хирурги решают эту проблему с помощью титанового имплантата. Причем саму операцию проводят через ротовую полость, максимально щадящим способом. Имплантаты ставят и при других видах травм.
— Вы имеете в виду эндопротезирование?
— И его тоже. Раз уж зашла об этом речь, хотелось бы упомянуть производимые у нас операции по эндопротезированию тазобедренного сустава. В основном их проводят при сложных переломах: родной тазобедренный сустав заменяют титановым имплантатом со специальным биокерамическим покрытием. Причем такие операции проводят пациентам разного возраста, в том числе и тем, кому за восемьдесят. Раньше для пожилого человека такая травма фактически означала приговор. Теперь благодаря эндопротезам они быстро встают на ноги.
Другая, очень интересная область — операции на коленном суставе с применением артроскопических технологий. Коленный сустав — самый сложный в человеческом организме. Сегодня наши травматологи при помощи специального оборудования через небольшой прокол проводят полную диагностику и лечение поврежденного сустава, а также пластику связок. Эта операция гораздо менее травматична, чем традиционная. Пациенты быстро выздоравливают.
Возвращение к жизни
— Что можно сказать о терапевтической службе вашей больницы?
— На ее базе, помимо ряда отделений, к примеру кардиологического, действуют областные центры по лечению острой почечной недостаточности, а также острых отравлений. Есть у нас также отделение кардиореанимации для лечения больных с инфарктами миокарда.
Кроме того, с 2012-го на базе нашей больницы работает неврологическое отделение для больных с острыми нарушениями мозгового кровообращения.
— В чем его особенность?
— В это отделение госпитализируют пациентов с инсультами. Первоначально таких больных отправляют на томограф, чтобы точно поставить диагноз, а потом помещают в реанимацию, причем лечение совмещено с ранней реабилитацией.
Попробую объяснить понятнее. Раньше перед врачами стояла задача сохранить пациенту, перенесшему инсульт, жизнь. Теперь задача сложнее — мы стремимся не просто сохранить жизнь, но и по возможности вернуть качество этой жизни, чтобы человек не оставался глубоким инвалидом, а мог, по крайней мере, обслужить себя, чтобы не быть в тягость родным и близким. В некоторых случаях пациенты, перенесшие инсульт, даже возвращаются к своей работе.
Чтобы этого добиться, с человеком буквально с первых дней госпитализации работают специалисты по лечебной физкультуре, массажисты, логопеды, психологи. Иными словами, его не просто лечат, но помогают включить все ресурсы организма для максимального восстановления. В итоге нашим врачам удается вернуть к нормальной жизни до 60 процентов пациентов. Хотя, откровенно говоря, хотелось бы, чтобы этот показатель был выше. Но и это уже прогресс.
Трудные вопросы
— Расскажите, пожалуйста, о коллективе вашей больницы.
— Сегодня у нас работают более тысячи человек, из них 239 врачей, половина которых имеет высшую категорию. Мы тесно сотрудничаем с медуниверситетом, наши специалисты ведут активную научную работу, имеют публикации, посещают различные симпозиумы, конференции и семинары, как в России, так и за рубежом.
Многие трудятся в нашей больнице не один десяток лет, приходит и молодежь. И все равно вопрос с кадрами стоит необычайно остро, особенно это касается среднего медицинского персонала. Но наша больница не исключение, насколько мне известно, во всех городских больницах такое положение.
— В чем же, на ваш взгляд, причина?
— Она стара, как мир, — низкая заработная плата. Знаете, есть такая поговорка: если врач работает на одну ставку, то ему есть будет нечего, а если на две, то некогда… В этой шутке, увы, есть доля правды.
Вроде бы средняя заработная плата получается приличная. Но при этом как-то не учитывают тот факт, что и врачи, и медсестры фактически работают на две ставки. Они просто вынуждены это делать: штат врачей у нас в больнице укомплектован на 55 — 60 процентов, среднего медицинского персонала — на 50. То есть работать приходится, как говорится, за себя и за того парня.
Это далеко не единственная наша проблема. Крайне остро стоит вопрос о строительстве нового корпуса. Хотя можно ли его назвать новым? Долгострою больше 20 лет! В этом корпусе планировали расположить лаборатории, отделение интенсивной терапии, операционные блоки и объединенный приемный покой. Это дало бы возможность с большим комфортом разместить наших пациентов. Сейчас в палатах скученность, каждый год санэпидстанция выносит нам соответствующие предписания, а мы доказываем в суде, что ничего не можем сделать. Много раз нам обещали, что корпус будет достроен, но пока что никаких сдвигов нет. А ведь коробка здания постепенно разрушается.
Да, я не спорю, медицина, особенно экстренная, — дело очень и очень затратное. Нам многое требуется: и новый корпус, и оборудование, и аппаратура, и материалы. Но мы очень хотим, чтобы у нас наконец-то поняли простую вещь: экстренная медицина не та отрасль, которая может приносить фактическую финансовую прибыль. Мы делаем большее — сохраняем здоровье людей. То есть, по сути дела, деньги вкладывают в здоровье нации, в будущие поколения. На это скупиться нельзя — плата слишком высока.
АКТУАЛЬНО
