Если клавиши умножить…

Программа, что услышали вчера новосибирцы и куда вошли вагнеровская увертюра к опере «Тангейзер», Большой концертный квартет Черни, сюита Мийо «Париж» и «Болеро» Равеля, называлась «Торжество рояля».

И это стало очевидно сразу — уже на первой репетиции. Как только после долгих и очень «вдумчивых» передвижений- компоновок-расстановок четырех роялей на сценической площадке исполнители заняли свои места и зазвучала знакомая увертюра, какая-то особая гордость за этот, учетверивший свой голос, королевский инструмент овладела сердцем. Это был великолепный оркестр! Оркестр-триумфатор — богатый звучностью, тембрами и тончайшими оттенками выражения чувств. Рояль торжествовал — торжествовали, сопереживая ему, и слушатели.

…А накануне, на встрече с журналистами, Александр Гиндин объяснил собственную, так сказать авторскую, концепцию этого музыкального феномена — квартета роялей:

— Все знают, что пианисты — законченные индивидуалисты. Мы встречаемся обычно на конкурсах, где стремимся друг друга, что называется, «придавить», или в аэропорту, когда летим в разные стороны света на гастроли. А вот такой альянс дает возможность пообщаться с коллегами, обсудить профессиональные вещи, да просто поговорить на интересующие нас всех темы — о жизни…

И показать миру, — засмеялся музыкант, — что пианист пианисту не волк, а друг.

Гиндина поддержали коллеги, подтвердив, что при немалых в таком проекте организационных сложностях (все они очень востребованные солисты, и их расписание почти не имеет зазоров), радость от общения друг с другом, интерес к оригинальной и непростой творческой задаче, стоящей перед квартетом, делает его очень привлекательным.

Говоря о специфике ансамбля роялей, Александр Гиндин пояснил, что в мире их почти нет: известен американский Piano-квартет и коллектив из Германии. Очень невелик и репертуар для такого состава: «Мы привезли половину!» Но традиция просматривается еще в начале XIX века, когда знаменитый композитор Карл Черни написал в честь коронации австрийской королевы тот самый Большой квартет. Партии были расписаны для четырех конкретных исполнительниц, и в нотах было обозначено — для графини такой-то, для герцогини такой-то… А так как партии довольно сложные, можно предположить, что эти знатные дамы были очень неплохими музыкантшами. Ведь Черни, как истинный придворный, не стал бы создавать музыку, превышающую их исполнительский уровень.

Еще маэстро Гиндин сказал, что мечтает исполнить в таком составе симфоническую музыку Стравинского «Весна священная» — дело за переложением.