EUR 116.1410 Новый век. Что нового в искусстве Сибири?
Тяготение сибирских художников ощущать себя единой семьей зародилось еще на рубеже XIX и XX веков, а полноценно воплотилось в первой всесибирской выставке в 1927 году в Новосибирске. Спустя десятилетия, в 1964-м, и вновь в Новосибирске, предстало на первой зональной «Сибирь социалистическая», затем получило продолжение во всех последующих зональных выставках, прошедших во всех крупных сибирских городах — Омске, Красноярске, Томске, Барнауле, Кемерово. Тяжелейшие 1990-е годы. Казалось, распалась связь времен и пространства. Оказалось, нет, не распалась. Без преувеличения и с благодарностью признаем: положение спас Красноярский край. Художники этого региона провели подряд две региональные выставки «Сибирь» (в 1991 и в 1998 годах). Вот и задумаешься над феноменом места: видно, не напрасно родились и творили на красных берегах могучего Енисея великие люди земли сибирской — Суриков, Астафьев, Поздеев. Уже в новом столетии эстафету зональных выставок приняли Иркутск и Томск, проведя дуплетом «Сибирь-9». И вот снова Новосибирск, его «Сибирь-10». Итог: всесибирская выставка «Сибирь» как институция выжила, сохранилась. Уточню только, сохранилась со всеми ее достоинствами и лежащими на поверхности проблемами и узкими местами.
Оглянемся по сторонам и, может быть, заметим, что далеко не периферийное в плане накопления культурного опыта происходило в эти годы параллельно? Когда региональная «Сибирь» благодаря красноярцам старалась изо всех сил сохраниться, появилась масса частных и корпоративных выставочных инициатив, направленных на сохранение и развитие как самого искусства, так и на выстраивание единого художественного пространства. Пионерами выступили новокузнечане. Это они в 1993 провели первую в истории Сибири выставку-конкурс современного искусства. Провели, выявили победителей, нашли средства для награждения премиями. А заодно пополнили фонды своего музея. В 1995-м с мощной инициативой выступает только что созданный в Омске городской музей «Искусство Омска» и проводит опять же первую в истории Сибири концептуальную выставку-конференцию «Человек в пространстве времени (Современный портрет в Сибири)», собравшую около 400 произведений художников из 11 городов — от Улан-Удэ до Сургута. В начале 2000-х молодая частная галерея из Новокузнецка с красноречивым названием «Сибирское искусство» проводит грандиозный выставочно-издательский проект «100 художников Сибири», самым существенным результатом которого стало поступление в дар Новокузнецкого художественного музея более ста произведений живописи, графики, скульптуры и издание одноименного альбома-справочника. Подчеркну, то была личная инициатива Ольги Галыгиной и ее сподвижников, окупившаяся столь существенным результатом для искусства в целом, для пополнения фондов государственного музея в частности. Весьма примечателен опыт этих лет новосибирской частной галереи «Старый город», проведшей большой ряд персональных выставок художников из разных городов и сумевшей таким образом закрепить за Сибирью репутацию региона, где понимают и ценят хорошее искусство в самом позитивном смысле этого слова. И еще в эти же годы отвоевала себе авторитет томская триеннале «Рисунок России», — кураторский проект Татьяны Микуцкой, благодаря которому Томский художественный пополнил фонды графики.
Выставочные проекты набирали обороты, они переступили границы Сибири. Сибирь приняла искусство из разных весей, так было в нескольких городах, но все рекорды по результатам знакомства с мировыми тенденциями побили инициативы Владимира Назанского. Это он, вечный путешественник и грамотный искусствовед, осведомленный в тонкостях (и с проблемами) современного искусства, привез к нам в Сибирь искусство графики со всех континентов. Таким образом, благодаря всем этим выставочным инициативам наша художественная жизнь не замерла, а обрела совершенно новое качество, закрепив главное — всесибирский характер искусства и генетическую потребность быть нам всем вместе.
Второе. Новые музеи и выставочные центры государственного подчинения. По далеко не полным данным, на рубеже ХХ—XXI веков в Сибири появилось около десятка новых музеев, основной задачей которых стало собирание, хранение и показ произведений сибирских, преимущественно местных для каждого города, художников. Ничего подобного на протяжении всего ушедшего века мы не знали. За одно короткое десятилетие три новых музея в Омске, новые музеи и галереи в Иркутске, Саянске, Шелехове, Северске, Норильске, Красноярске, Культурно-исторический центр на Стрелке в Красноярске (международные музейные биеннале), в районных центрах Алтайского края и других регионах. Список неполный. О чем говорят эти сухие факты? О колоссальном художественном потенциале, который накоплен в каждом регионе Сибири и который нуждается в поддержке и развитии на совершенно новом уровне. Тут возникает естественный вопрос, кем и в каком качестве должна быть оказана поддержка. Попытаюсь ответить на него чуть позднее, а сейчас о другом, соприкасающемся с настоящим вопросом, феномене.
Феномен этот называется частные и корпоративные галереи и связанный с ними художественный рынок. Первые частные галереи в Сибири появились практически одновременно, в 1989 году, сразу в двух городах: «Сибирская галерея современного искусства» Вячеслава Сёмушкина в Омске и «Сибирский салон» Рудольфа Корягина в Кемерово. За ними с разной степенью успешности в работе последовали большие и маленькие, длительные по времени существования и «однодневки», галереи во всех, не только крупных, но даже и в малых городах. Наиболее «галерейными» оказались города Омск, Иркутск, Новосибирск. В разные годы здесь одновременно существовало и существует до десятка и более галерей. Через частные галереи в Сибири формировался художественный рынок. Тут же выявилась и особенность местного художественного рынка. Галеристы выступали и покупателями картин, тем самым оказывая социальную поддержку «оказавшемуся на свободе» художнику. С. Иващенко (Иркутск), С. Образцов (Красноярск), С. Уманец и О. Усачев (Омск), уже названные раньше, и еще многие другие галеристы оказались в роли и дилеров, и коллекционеров. Сегодня, об этом можно с определенной долей смелости говорить, в Сибири наблюдается процесс формирования современного института коллекционирования. Как частного, так и корпоративного, например, при банках. (В скобках замечу, с коллекционированием и меценатством Сибирь была хорошо знакома в досоветские годы, чему ярчайшими примерами может служить деятельность красноярского промышленника П.И. Кузнецова, спонсировавшего обучение в Академии художеств В.И. Сурикова, иркутского купца В.П. Сукачёва, собравшего крупнейшую коллекцию картин и передавшего ее городу.)
Частные галереи и художественный рынок решают свои частные задачи, но они не выполняют другой роли. Роли строительства культуры в национальном (региональном) масштабе. И вот мне видится ответ, который мы попридержали чуть раньше. Мы говорим, что в Сибири накоплены громадные художественные богатства, что сформировались колоссальные потенциальные резервы для пополнения этих ценностей. Всему этому реально существующему искусству нужна поддержка на совершенно ином уровне. На государственном уровне. Дело в том, что за прошедшие годы из федерального бюджета исчезла целевая статья расходов на развитие изобразительного искусства, а значит, и на приобретение произведений ныне здравствующих художников. Закон о бюджете не предусматривает этой статьи расходов и на субъектном уровне. Но государство в своих декларациях, программах провозглашает (и правильно делает!) духовное, нравственное, патриотическое воспитание человека. Исторически сложилось так, что в нашей стране издавна эти тончайшие вопросы решались средствами культуры и искусства. И как же решать эти сложнейшие и тончайшие вопросы? Один из возможных путей решения видится в создании Государственного музея современного искусства Сибири. Весь пафос настоящего разговора заключается в констатации факта рождения на культурной карте России такого уникального явления, как СОВРЕМЕННОЕ ИСКУССТВО СИБИРИ. Если такое явление существует, а оно существует, то, сообразуясь с отечественным и мировым опытом, это искусство должно собираться, храниться, изучаться. У этого музея должна быть благороднейшая цель — быть не складом ценностей, но служить для просвещения народа. Созданный в одном из крупных сибирских городов при материальной поддержке государства, он и должен будет выполнять эту великую миссию воспитателя на примере современного искусства.
Вижу вопросительно-несогласные взгляды оппонентов. Попытаюсь ответить. Во-первых, искусство, при всех существующих скептически-саркатических мнениях постмодернистов, выполняло и продолжает выполнять роль формирования человека. Позитивного формирования, уточним, в отличие от иного, которое формируется массовой культурой. Во-вторых, на реплику, что у нас уже есть музеи, при этом разные, скажу следующее. Если мы признаем, что сформировалось уникальное явление под название СОВРЕМЕННОЕ ИСКУССТВО СИБИРИ, то идеальной формой его конституализации может быть только отдельный культурный институт с этим названием. Во Франции есть Музей импрессионизма — музей уникального культурного опыта прежде всего французских художников. В Москве — Государственная Третьяковская галерея — уникальнейший национальный музей русского искусства. И в том, и в другом случае это не просто предметы национальной гордости французов и россиян, но и могучий инструмент формирования эстетических, нравственных, патриотических чувств своих граждан. В Сибири сформировалось сибирское искусство. Оно обретается в музеях и галереях, будучи распыленным внутри этих музеев среди других коллекций, нигде не обретя своего самоценного — достойного себя! — звучания. К тому же наши музеи столь «забиты» ценностями, а для их экспонирования не хватает выставочных площадей, что когда возникает возможность показать что-то из запасников, предпочтение неизбежно и справедливо отдается «классическому искусству». Местное искусство всегда на втором плане, говорю как музейщик с 1972 года. Во всяком случае, мы затруднимся привести яркий пример постоянно действующей экспозиции сибирского искусства хотя бы в одном музее Сибири. Не подменяя сложившиеся музеи, новый музей должен стать тем культурным институтом, в котором должна сконцентрироваться квинтэссенция всего лучшего, что есть лучшего в искусстве на бескрайних просторах Сибири, и вылиться в мощнейший моральный и эстетический фактор, объединяющий всех сибиряков как культурную общность России.
И, наконец, последнее, что просится в разговор в контексте обозначенной проблемы «нового» в заголовке нашего разговора. О художественном образовании. В начале нынешнего века мы видим совершенно иную картину подготовки художественных кадров в Сибири. Если на протяжении всего ХХ века (особенно до 1960-х годов) наша молодежь в основном обучалась в столичных городах, если на протяжении всего века, вплоть до 1959 года, когда открылись Красноярское художественное училище им. В.И. Сурикова, а затем и худграфы в пединститутах, в Сибири было только одно художественное училище — в Иркутске, то сегодня во всех областных и в целом ряде районных городов имеются университеты, институты, колледжи и училища со своими факультетами, кафедрами, отделениями, где готовят художников, архитекторов, дизайнеров. В наши художественные вузы стали поступать молодые люди из европейской части России, Юга, Урала, Дальнего Востока. Учатся, а потом закрепляются в Сибири. Эта огромная армия творческих людей способна значительно обогатить наше искусство, а значит, и общество.
Сибирь прорастает собою! Мощно, сильно, красиво прорастает, вбирая извне все то, что ей близко по духу. Однако восклицание неизбежно оборачивается вопросом. А есть ли у нас, как теперь принято говорить, симметричный ответ этому сильному и благотворному росту?
АКТУАЛЬНО
