Граф и его четыре круга жизни...

А первый круг его жизни начался во дворе многоквартирных домов, вблизи бассейна водного института. По легенде дворовых бабушек, мать его поймали собачники, но она успела, схватив щенка в пасть, бросить его в приямок, где он благополучно выжил, но вылезти не мог по причине своей малости. Питался подаянием сердобольных бабушек, имеющих своих питомцев, и щедростью деток во дворе. Все было в этом круге жизни: освоил контейнеры с мусором и лихо, с разбега, водрузившись на один из них, деловито подъедал жалкие остатки пищи (и было это в начале нелегких 90-х годов), ловко балансируя, по узким бортикам переходил в другой. Вот тогда он невзлюбил бомжей — конкурентов, а еще милицию и военных.

Однажды всерьез умирал — громадный пес так изгрыз голову, что ухо еле держалось и стало нагнаиваться. Он лежал безучастный в кустах, не скуля и не жалуясь, не ел, только иногда жадно лакал из лужи. Но сильный организм выдержал, и через месяц он снова бегал по контейнерам. С детьми играть не любил и лишь снисходительно, дав потрепать за уши, отходил в сторону. Вырос в красивого черного пса. Было у него некое аристократическое отличие от других собратьев — борода. Пушистая, она обрамляла нижнюю челюсть, напоминая такое же богатое достоинство у людских особей мужского пола, за что и был прозван Графом. Так прожил полтора года.

Второй круг жизни начался, когда Граф зачем-то мигрировал через Красный проспект в квартал многоквартирных домов с магазином «Оптика». Там он тоже нравился жителям, которые стали его подкармливать и обозвали Кучумом, не зная, что он — Граф. И даже удостоился «усыновления» — приютила его сердобольная пожилая женщина, учительница. Но, наверное, чем-то провинился. Один раз увезли его за десятки километров в деревню. Граф-Кучум вернулся через месяц. Отдали в собачий приют. Он, прорыв яму под оградой, сбежал. К хозяйке, вероломно отдавшей преданное существо, больше не вернулся. Так прожил еще полтора года.

Третий круг жизни начался, когда он пристал к хозяйке с двумя собаками, живущей в квартале за облсовпрофом. Преданно трусил за ними, когда женщина со своими питомцами планомерно обходила помойки в поисках пропитания для них. Ночевал в подъезде, в квартиру его не пускали. Жильцы его жалели и позволяли спать на ковриках возле квартир, подкармливали. Тогда он стал Дружком и прожил так полтора года.

Женщина заболела, попала в больницу, и соседи вызвали собачников. Но Дружок уцелел: накануне уборщица подъездов уговорила двух женщин, у которых раньше всегда были собаки, но умерли в преклонном возрасте, забрать его. Так начался четвертый круг жизни.

К поводку пес привыкал сложно, рвался. Тут выяснилось, что он — могучий собачий секс-символ. Все бродячие, и не только, сучки были его. Граф-Кучум-Дружок был готов караулить их ночами, сутками, еда его не отвлекала и не прельщала, даже мясо и колбаса. Немало бутылок водки было отдано рабочим строек и просто прохожим, чтобы поймали собаку и под громкие и жалобные вопли увели домой. Был неласков и нелюдим. Хозяев замечал мало. Еду принимал с достоинством и не был жаден. Очень любил вылизывать тетра-паки из-под молочных продуктов. А еще не мог на прогулках пропустить ни один контейнер, запасливо подбирал даже упавшую сухую корочку, хотя кормежка была отличной. Так прошло еще два года. Однажды на Дружка напал ротвейлер, старая хозяйка стала его защищать, но ротвейлер ее оттолкнул... Женщина упала и... умерла — инфаркт.

Сейчас Дружок доживает свой век со второй «молодой» хозяйкой. Ей под семьдесят. Стал степенный, собачьи дамы уже не так волновали его сердце. Главное — нюхать «сладкие» запахи. Раздобрел под 36 килограммов. Любит поесть. Еще грызет кости, предпочитая их мясу. Ему тринадцатый год — то есть примерно 64 человеческих года, как сказал ветеринар.

Иногда случаются встречи с прошлым. Как-то прогуливаясь по улице с хозяйкой, вдруг услышал кашель на другой стороне улицы и рванул туда. Пожилая женщина перешла дорогу и стала ласкать его. Это была та самая учительница, что увезла его в деревню. Дружок тыкался мордой ей в колени и нежно поскуливал. Видно, простил прошлые обиды и благодарил за хлеб и приют. В другой раз высокий мужчина стал его ласково гладить и приговаривать: «Кучум, Кучумчик...» Это были люди из его второго круга жизни. Дай Бог, не окажется пятого...