Встреча с Юрием Никулиным

Но попасть на представление оказалось нелегко. В кассах билеты были распроданы наперед. После недолгих размышлений отправился в цирковую гостиницу и там узнал номер телефона, по которому можно связаться с клоунами. Звоню. Трубку поднял Юрий Никулин. Я представился, в ходе разговора упомянул: «Юрий Владимирович, у меня собрана серия анекдотов о вас. Хотелось бы подарить». В ответ услышал шутливое приглашение: «Немедленно следуйте ко мне в гостиницу со своими анекдотами. Жду».

Я так и поступил. Через полчаса был в гостинице цирка. Вручил блокнот с записями и сказал: «Это вам от новосибирского военного журналиста».

— Охотно принимаю, — был ответ. Тогда я попросил Юрия Владимировича рассказать о себе, а особенно о том, как он стал клоуном.

«Если это интересует, расскажу, — улыбнулся Никулин, — когда демобилизовался из армии, поступил учиться в цирковое училище. Мне хотелось стать клоуном, и через два года я им стал. На другой день после получения диплома пришел с товарищем в цирк посмотреть репетиции. Мы сидели в зрительном зале и вдруг увидели знаменитого Карандаша (Румянцева). Не ускользнуло от нашего внимания и то, как он наблюдал за репетицией другого артиста. Потом, обратившись к нам, сказал: «Ребята, зайдите ко мне. Есть разговор». Карандаш предложил нам поехать с ним на гастроли в Сибирь. Он говорил: «Вы будете у меня ассистентами и партнерами. Я вас многому научу». Без должных размышлений мы дали согласие. И вскоре выехали на гастроли, но сначала в Приморский край. Из Ворошилова-Уссурийска отправились в Хабаровск. А оттуда — в Новосибирск».

— Это было в сорок девятом году, — вспоминал Никулин. — Наши выступления нравились новосибирцам. Но закончились гастроли необычно. Перед отъездом, кажется, за сутки, разразилась буря. В ту ночь порывистый ветер разнес купол цирка-шапито в клочья. Утром, как обычно, артисты пришли на репетицию и увидели, что снегом покрыты и манеж, и скамейки для зрителей. Мы стали собираться в дорогу, упаковывать багаж. В это время прибежал расстроенный директор. Он упрашивал Карандаша выступить в последний раз. После короткого колебания тот дал согласие. Выступления прошли под открытым небом. Зрители сидели в шубах и валенках. Сверху на них сыпался снежок. Завершающей была клоунада «Лейка».

В антракте я говорю Карандашу: «Холодно очень. Возможно, обойдемся без «Лейки»? На это получил ответ: «Будем работать, как всегда». В ходе представления мы обливались водой. По правде сказать, перед выходом на манеж по настоянию Карандаша мы выпили водки, чтобы не простудиться.

...Во время нашей беседы с Юрием Владимировичем в комнату вошел худощавый мужчина среднего роста. Это был партнер Никулина Михаил Шуйдин.

Позднее, со слов Никулина я узнал, что до войны его товарищ учился в цирковом училище. Когда началась война, Шуйдина призвали в армию. В звании лейтенанта он окончил танковое училище. Потом был фронт. Командовал танковым взводом, затем ротой. Тринадцать раз его боевые машины горели на поле боя. Был ранен. В последний раз после госпиталя его проводили на «гражданку». Родина оценила мужество Шуйдина, наградив его орденами боевого Красного Знамени, Отечественной войны первой степени, Красной Звезды и многими медалями.

Фронтовик Шуйдин вернулся в родное училище, которое успешно закончил. Стал клоуном и напарником Никулина. Вместе выступали в манеже цирка более 30 лет.

Юрий Владимирович на странице моего журналистского блокнота сделал набросок своего автопортрета. А вечером того же дня мне посчастливилось побывать на представлениях Московского цирка. Об этом позаботился Юрий Владимирович. Это был его последний приезд в наш город...

На снимке: автопортрет Ю. В. Никулина.