EUR 92.6774 
Нечаянная исповедь
Изюмов не успел дойти до дома. Дождь все-таки пошел. Через три минуты он был мокрым насквозь. И тут увидел, что с крыльца церкви бабка рукой машет…
Изюмова уже сколько раз этим наказывали. Доверчивый как лабрадор. Откуда махнут, туда идет. Потом выйти не может. С другой стороны, прикинул: нравственно. Заскочил, встал под козырек. Бабка ушла. Дождь идет. И тут открывается дверь и Изюмов видит: батюшка. Посмотрел мимо Изюмова и сказал: «Заходи».
— Сюда иди, — велел священник и пошли они куда-то вглубь.
Дошли до середины, встали. Костюм на Изюмове дымит, как у восставшего. Батюшка подумал и двинул куда-то дальше. Вообще, неприятно это все, пугает. А батюшка угол потемнее выбирает. Изюмов подумал: надо сказать на всякий случай, что верует. А карманы могут проверить, там ничего такого. Но очень трудно говорить, когда трусы на ходу отжимаются и вода в туфли стекает.
Но тут батюшка говорит, что, мол, слушает Изюмова внимательно. То есть Изюмов должен на какое-то мгновение память потерять и представить, что это не батюшка его сюда завел, а наоборот.
— Исповедовался давно? — помог батюшка. Изюмов ответил, что в общем давно исповедовался, если он правильно понимает это слово.
Батюшка сказал, что ответ его вполне устроил. И добавил, что хотел еще спросить, часто ли Изюмов в храме бывает. Но теперь не видит в этом необходимости. Необходимость он сейчас видит выяснить, думает ли Изюмов о будущем. О том будущем и бесконечном, что за пределами мирского бытия.
Святой отец явно переоценивал метафорические способности Изюмова и надежность ассоциативных связей в его голове. Что Изюмов немедленно подтвердил: «Только по праздникам и свою меру знаю».
К батюшке пришел первый приступ мигрени. Он резко понизил уровень аудитории: «Женат? — Да. — Венчался? — Нет. — Значит, не женат. Во грехе живешь».
Они обменялись информацией на эту тему еще немного. Батюшка расставался с Изюмовым с чувством, похожим на облегчение.
— Ты где был? — спросила жена.
— В церкви. Ты же хотела.
— Да ладно… — засомневалась жена. — Ну, наконец-то. Тебе бы еще со священником поговорить. Мозги себе вправить.
— Говорил.
— И что?
— Он сказал, что я не женат.
— Чего?..
— Сказал: буде эта женщина по ночам непристойности предлагать, не искушайся. Поклади ей длань на чело и скажи: изыди, темная сила, из этой несчастной...
— Что мне положить на чело?..
— Длань.
— Щас как дам поварешкой по лбу! Тебе что, прямой дороги с работы до дома нет? Шагай на кухню, борщ на столе!
Изюмов разулся, неторопливо вымыл руки. Вытирался полотенцем долго и одухотворенно. На его лице читались смирение и послушание. Глаза утратили суетливый блеск. В движениях превалировали благие намерения. Вот так он борщ любил.
