EUR 89.6553 
Пусть вам улыбнётся, как своей знакомой…
У профессора Игнатьева заныл резец. Зуб умело маскировался под порядочного все эти годы. После удаления верхняя челюсть стала похожа на Триумфальную арку. Это было достаточное основание для металлокерамического апгрейда. Ввиду недостаточности финансирования демонтаж и установка нового оборудования производились в очень частной клинике мастера Резошвили.
Усадив профессора в гинекологическое кресло, мастер Резошвили произвел осмотр. Потом мастер Резошвили изобразил лицом потерю близкого родственника и сказал: ц-ц-ц.
По-грузински научно было установлено: проблема не в одном зубе. Мэтр предпочитал комплексный подход. Зато скоро к профессору, сказал мастер Резошвили, будут подходить женщины и расчесываться, глядя на свое отражение в его зубах. Мастер Резошвили умел искушать мужские сердца.
Он со свойственным грузинам хладнокровием вынул из профессора Игнатьева двадцать три негативных зуба и заменил их на позитивные. Чтобы продемонстрировать качество, показал в зеркале отображение профессора и попросил оскалиться.
Мастер дал качество. Глубокие морщины на фасаде, высокий лоб, полные знаний мешки под глазами и — белоснежные зубы. Профессор Игнатьев был похож на готовую к спариванию молодую гориллу. Приобретение нравилось профессору даже в состоянии легкого опьянения от обезболивающего. Зубы слепили профессора и выражали настойчивую просьбу что-нибудь укусить.
Увидев улыбку профессора, жена застонала и сняла спиной полосу обоев в прихожей. Она попросила профессора подойти к зеркалу. И еще раз сделать улыбку, которой он только что ее обездвижил.
Зубы по-прежнему были белоснежными. Как и раньше, они сулили массу удовольствий за пределами рабочего времени и семейного быта. Но была проблема. До профессора стал доходить смысл многочисленных фраз мастера Резошвили: «не надо волноваться, генацвале, все будет по оси». Вместо двух резцов в верхней челюсти профессора Игнатьева сияло три. Средний из них был установлен точно по линии носа.
Трагизм врачебной ошибки дошел не сразу. Нельзя просто вынуть резец и выкинуть. Дверной просвет все равно придется закрывать какими-то ставнями. Что намекает на то, что придется ломать весь забор.
Мастер Резошвили обиделся как ребенок. Это была лучшая из его работ. Со слезой в глазу он сказал, что капризы гостя для него закон. Хлеб кушай, вино пей, зубы делай. Он даже денег не возьмет. Так он обиделся. Зачем ломать забор? Не она строила, не ей ломать, сказал мастер Резошвили.
Чтобы продемонстрировать глубину своей обиды, он еще бесплатно отполировал обнову бархоткой прямо во рту профессора. Изнуренный ультракаином профессор глянул в зеркало. Новый финский унитаз по сравнению с новой верхней челюстью выглядел замарашкой.
Жена снова подвела профессора к зеркалу. Учитывая его любовь к Египту, эти два широких резца выглядели как угроза всем рыбам-попугаям Красного моря. Замена была произведена настолько мастерски, что не было видно даже щербинки, разделяющей их. Он мог отправляться на вахту и сдирать кору с поваленных деревьев. Но ни о какой преподавательской деятельности с такими резцами не могло быть и речи. Точнее, с одним, но широким.
Это первый случай за все шесть месяцев его работы, когда клиент второй раз приходит с претензией. Так сказал мастер Резошвили. Он уже и не знает теперь, как потакать капризам пожилого человека. Но слово старика для грузина закон, сказал мастер Резошвили. И жестом, похожим на тот, каким сметают со стола посуду, пригласил профессора Игнатьева в гинекологическое кресло.
Дальше история обрастает сплетнями. Поэтому доверия не заслуживает. Кто-то рассказывает, что жена профессора Игнатьева вызывала священника, увидев мужа с клыками на месте резцов. Другие говорят, что она пошла к мастеру Резошвили и удалила у него два резца без анестезии. Третьи утверждают, что жена профессора Игнатьева удалила у мастера Резошвили все зубы, а резцы как раз оставила. Нет единого мнения.
АКТУАЛЬНО
