EUR 105.8090 До и после восемь лет спустя
История многодетных беженцев из Донбасса в Сибири
Супруги Анатолий и Инга Довженко и восемь их детей встретили события весны 2014 года в городе Горловке Донецкой области. Когда рядом начались обстрелы, стали пропадать люди, супруги решили временно уехать, чтобы переждать конфликт, а получилось — простились с родным кровом насовсем. Далекий и незнакомый когда-то Новосибирск стал их новым домом.
О своем пути, невероятной человеческой доброте и боли, которую пришлось испытать, «Советской Сибири» рассказала Инга Довженко.
Жили себе, не тужили…
— На Украине я занималась детьми, муж работал в горгазе, в хорошем месте, — рассказывает о своей прошлой жизни Инга Довженко. — Когда мы взяли еще двух деток и получили статус «детский дом семейного типа», супруг ушел с работы, чтобы помогать мне с детьми, но не сидел без дела, а параллельно занялся бизнесом, начал разводить перепелов.
А 31 мая 2014 года жизнь для горловцев, как и для многих других жителей Донбасса, разделилась на «до» и «после».
— Когда в Киеве начался Майдан, мы наивно полагали, что там все и прекратится, — вспоминает Инга. — Но, к сожалению, все только усиливалось и разрасталось. Военные действия все приближались к Донецку, и мы поняли, что все-таки надо уезжать, но не понимали, куда и как. Из дома выходить было страшно, на улице начали стрелять, и бывало, что милиция не приезжала. Я наивно полагала, что вот мы поедем на море, там переждем это время, вернемся и все будет хорошо. Дочка у нас оканчивала девятый класс, в июне надо было сдавать экзамены, но мы не стали ждать этого момента.
Фото: предоставлены Ингой Довженко
Сложности у семьи возникли сразу — с тем чтобы купить билеты. Люди уезжали и автобусами, и поездами на третьих полках для багажа — мест для всех желающих не хватало.
— С нами решила ехать и моя мама, так что мест требовалось много, — говорит наша собеседница. — Каким-то чудом добавили целый вагон. По знакомству мы взяли билеты. Детям сказали, что едем на море, рассказали об истинной причине только старшей дочери. Тяжело отвечать на вопрос, почему мы убегаем от своей же армии, почему нас не защищают? В поезде тоже было страшно ехать ночью. Один раз поезд остановился и долго стоял, выжидал, потому что там, вдалеке, видно было, как шли обстрелы, зарево. Жутковатая картина, конечно. Но, слава Богу, мы без труда пересекли границу, хотя потом узнали, что у нас, как у приемной семьи, должны были спросить специальный разрешительный документ из опеки. Никто не спросил. Выпустили всех.
Сохранить семью и выжить
— Сначала мы оказались в Крыму, — продолжает вспоминать многодетная мама. — Первые сутки жили в казарме. Потом нас перевели в местный санаторий, оттуда — в главный санаторий Крыма. Что мы чувствовали в тот момент? Конечно же, боль. Боль оттого, что мы бежим от своих, боль предательства. То же самое, в принципе, происходит и сейчас — свой народ делится, кто за русских, кто за украинцев. Точно так же и там делились. И тот, кто с тобой вчера еще обнимался, узнал, что ты в России, ты для него стал врагом. Это всегда больно, очень. Но нашей задачей было сохранить семью, сохранить детей и, естественно, выжить.
В Крыму семья пробыла около трех недель, потом переправилась на самолете МЧС России в Северную Осетию, где оставалась два месяца. Там уже пришлось обдумывать, что делать дальше, куда ехать.
— Осетины, конечно, молодцы, хорошо нас приняли, — вспоминает Инга. — Нас вообще везде хорошо принимали. В том, что стоит вернуться назад, мы не были уверены, хотя в Донбассе объявили перемирие и многие, да, решили ехать назад, но мы такого призыва не чувствовали. У моего мужа в Нижнем Новгороде есть родственники, он съездил, посмотрел, пообщался, но что-то не получилось. Мы молились, чтобы Бог показал нам, куда ехать, чтобы дал нам тех людей, которые помогут. Сами уже не могли принимать решения, мы были в постоянном стрессе и просто не знали, куда нужно двигаться.
Принять решение помог случай. Приехали репортеры и взяли у супругов интервью, после публикации которого в жизни Довженко и возникли новосибирцы. Пара из Новосибирска помогала людям при одной из осетинских церквей. Они пришли к семье беженцев по направлению от руководителя организации «Дети России — будущее мира» и предложили поехать в сибирский мегаполис.
— Мы сначала отказались, но они еще раз пришли. Епархия собрала нам деньги на билеты на самолет. Так нас перевезли в Новосибирск.
«Детей у вас не отнимут»
— Первое впечатление от Новосибирска — осень и красивые деревья в Мочище. Мы поселились в санатории «Обские зори», — продолжает Инга. — Вообще, изначально для нас приготовили дом в Мошково, но власти города узнали, что едет многодетная семья — этот статус еще не раз сыграл свою роль в нашей истории, — и нас оставили в Новосибирске.
Самое большое потрясение от пребывания в Сибири, по словам нашей собеседницы, когда в октябре 2014 года выпал снег.
— И его так много было, у меня был шок конкретный. Я говорю: «Господи, куда же они его девают, это ж только октябрь?» У нас (в Донбассе. — Прим. ред.) снег только после Нового года выпадает и такого нет. Мы же вышли из самолета в шлепках, по-летнему одеты, как в мае выехали из Горловки, так и были налегке. Но люди тут были подготовлены, знали, что приедут из теплых мест. После «Обских зорь» мы перебрались в коттедж. Власти города нам помогли, нашли человека, который был готов предоставить нам дом в аренду. В нем мы прожили два года. Гражданство получили очень быстро, в течение года. На детей, так как дети приемные, выделяли прожиточный минимум. Мы везде, куда приезжали, хотели убедиться, что детей не заберут, потому что в другие регионы властям присылали требование вернуть детей. И нас всегда уверяли: «Не переживайте, вы под защитой, детей у вас не отнимут».
Фото: предоставлены Ингой Довженко
В Новосибирске Инге Довженко помогли пройти программу «Мама-предприниматель», вытаскивали из психологического запределья, настраивая на новый жизненный лад.
— Мужу тоже помогли с работой, — вспоминает многодетная мама. — Был период, когда с работой не получалось, не было денег, но нам все время помогали жители Новосибирска. Простые, обычные граждане. Можно сказать, они нас выкормили, за что им большая благодарность. Это была зима 2014–2015 годов, из фонда помощи звонят и спрашивают: «Как вы там?» Они периодически интересовались. Я говорю: «Да вот, такая ситуация, просто даже не знаю, на что завтра хлеб купить или где взять мужу денег на проезд». И они посоветовали мне написать в одну из групп «ВКонтакте». Приписали под моим сообщением, что они знают нашу семью, я даже не думала, что это работает. И люди начали писать, привозить продукты. Одна женщина, многодетная мама, сама из приемной семьи, мне звонит и говорит: «Я хочу вам привезти продукты. Дайте мне адрес и скажите, что вам купить?» А мне было так стыдно. Я сама привыкла давать, мы всегда кому-то помогали, а тут — нам. Признаюсь, отдавать приятнее. Я говорю: «Что купите, то купите». А женщина мне отвечает: «Нет, так не пойдет. Я хочу купить то, что на самом деле вам нравится. То, что дети и вы любите и точно будете есть». Вечером они выгрузили нам целый багажник продуктов и еще продукты с заднего сиденья. Спасибо Богу за них! Многие люди вот так помогали, от чистого сердца.
«Не спишь, а молишься»
Сейчас, делится Инга, все изменилось, и колоссально.
— Мы три года назад взяли квартиру в ипотеку, — продолжает рассказ наша собеседница. — Аренда выходила очень дорого, получалось все равно что платить жилищный кредит в банк. Мой муж сейчас занимается строительством, я сначала готовила торты на заказ, а в прошлом году смогла выйти на шикарную работу — финансовым консультантом в области страхования жизни. Это дает мне возможность помогать другим людям. Все то, что я накопила, — финансовые знания, свою любовь к расчетам, графикам, планам — могу реализовывать в работе. Это то, в чем сейчас нуждаются люди. К жизни в Сибири я привыкла. Тоска по родине? У меня есть тоска по людям, которых я знала, по друзьям. По ним тоска. Ностальгия мучила долго. Мне хотелось приехать, повидаться, обнять. Но потом я поняла: если буду плакать по тому, что у меня там было, я не буду давать себе и своей семье идти вперед.
Думая о военной операции, Инга молится:
— То и дело заглядываешь в мессенджер и проверяешь, отписались ли тебе после ночи, все ли живы. Не спишь ночью, а просишь Бога, чтобы сохранил всех.
АКТУАЛЬНО
