07:53 / 05.06.2009 / Экономика

Про компьютер, кондиционер и белую рубашку

Я верил и не верил. И для верности решил проверить. И снова встретился с Александром Ивановичем.

— Он весь «Маяк» опахал, — такими словами встретил меня глава района Виктор Губер. Чтобы взять землю в доверительное управление, пришлось создать дочернее предприятие — общество с ограниченной ответственностью «Чанызернопродукт». Купили технику: мощную, современную, импортную.

Это принципиальная позиция моего собеседника. За американский трактор «Кейс-385» отдали более семи миллионов рублей. Плюс канадский посевной комплекс «Морис», который при проходе агрегата выполняет сразу несколько операций: культивирует, боронит, прикатывает, сеет и снова прикатывает. Еще дискатер. Это прототип нашей тяжелой бороны БДТ и два новеньких зерноуборочных бельгийских комбайна «Нью-Холанд». Деньги огромные. Правда, областная администрация вернула тридцать процентов от затраченных средств. Операции по покупке техники были совершены до финансово-экономического кризиса, когда был совершен резкий поворот в сторону развития отечественного машиностроения.

Но Чмырев и сейчас двумя руками голосует за импорт.

— Компьютер, кондиционер и белая рубашка! — почти кричит он. — А производительность! Сила, мощь, красота!

Тут же рассказывает, что агропромышленная компания «Велес», которая работает в районе, закупила четыре новых зерновых комбайна, и ни один не дошел до места назначения своим ходом.
— Разве это техника, — чертыхается Чмырев.

Одним «Кейсом» три механизатора — Анатолий Рязанцев, Анатолий Шумский и Андрей Бооль, — сменяя друг друга, в лучшие агротехнические сроки посеяли две с половиной тысячи гектаров пшеницы. Тем же трактором прибили влагу. Собственно говоря, в бригаде только четыре человека.

Четвертый — Валентин Трат, который на все руки мастер. Он и наладчик, и механик, и тракторист. Может подменить любого механизатора.

— А говорят, сельские люди не хотят работать, — неожиданно заключает Чмырев. — Брехня все это, платить надо достойно.

Трактористы получают по десять тысяч рублей в месяц. Плюс тридцать процентов за качественно выполненные работы. И по итогам года будет добавка. Механизатор, по мнению Александра Ивановича, должен получать не менее тридцати — тридцати пяти тысяч рублей в месяц.

Сам он в посевную дни и ночи постоянно был в поле с механизаторами. На его рабочем столе масса рукописей, на которых странные надписи: поле №1, поле №2... и так до девятнадцати. Тетради почти наполовину исписаны мелким убористым почерком Чмырева.

Открываю тетрадь за номером 17. Читаю. «Поле находится на северо-востоке от деревни Кабаклы. Сильно уплотненный ковровый сорняк. Боронили, используя дискатер, на глубину пять-шесть сантиметров. Обработал Анатолий Рязанцев. После первой обработки сорняков осталось немало. Провели вторую по диагонали к первой на глубину семь-восемь сантиметров. Заметно выровняли само поле и уничтожили сорняки». И такие записи буквально о всех полях. Судя по ним, адский, титанический труд.

Но Чмыреву, механику по образованию, этого показалось мало. Едет в Новосибирск, в институт земледелия, просит ученых подобрать ему библиотечку по агрономии и добросовестно штудирует ее.

— На земле нельзя быть неучем, — строго говорит он. — И тем не менее агронома мы возьмем. Только где его сыскать?

Задружил со щербаковцами из Усть-Таркского района. О директоре акционерного общества «Щербаковское» Сергее Безрядине очень высокого мнения: умный, грамотный специалист. Попросил его приехать в Чаны и учился у него земледелию. У щербаковцев же купил прекрасные семена — пшеницы новосибирская-28 и омская-33. Всходы были густые, дружные.

— Несколько увеличили норму высева, — делится своими соображениями Александр Иванович. — Это для того, чтобы пшеничка забила, заглушила сорняк.

У него планов — громадье. Намерен возделывать пшеницу на десяти тысячах гектаров. Только пшеничку, потому что все другие культуры, особенно кормовые, на рынке не востребованы. И тем не менее осенью будет посеяна тысяча гектаров озимой ржи, между прочим, только по парам.

— Дай-ка, дружок, мне денег, — неожиданно обращается ко мне.

— Сколько? — спрашиваю. Уверен, что речь идет о каких-то пустяках.

— Тридцать миллионов. Нужно купить еще один посевной комплекс.

Понятие «посевной комплекс» у него несколько иное, чем у всех нас. В него он включает не только трактор с сеялками и другими почвообрабатывающими орудиями, но и комбайны и даже грузовики для отвозки зерна от них. Затем собирается купить еще один комплекс, уже третий по счету. Именно столько нужно техники, чтобы обрабатывать десять тысяч гектаров и засевать их пшеничкой.

— Задыхаемся от нехватки оборотных средств, — страшно волнуется он. — Взять кредит в банке? Нет уж, увольте.

Особенно возмущает Чмырева волокита с оформлением земли. Сколько беготни по инстанциям, сколько справок! Юрист «Чанызернопродукта» возвращается вечером весь замотанный.

И тем не менее работы на чмыревских полях не прекращаются ни на один день. После сева сразу приступили к подготовке паров под урожай будущего года. А что даст нынешняя осень? Дождички-то явно не спешат оросить живительной влагой посевы.

Мы договорились с Чмыревым по осени встретиться вновь, чтобы посчитать цыплят и еще раз поговорить все о том же: о земле, о хлебе, о новом урожае.