Хозяин — это звучит гордо!

У молодых супругов Чесалиных большая, богатая ферма. Одних только дойных коров девять голов. Сейчас доятся не все, только пять, из них две — после растела. Но это пока. К весне дойное стадо возрастет до 14 коров, потому что скоро дадут потомство пять нетелей. Плюс есть семнадцать голов молодняка и еще два крохотных теленочка, которых Лариса, она в этот день была дома одна, почему-то за молодняк не считает.

— Они такие слабенькие, — говорила она и улыбалась, как улыбается мать, ласкающая своих малых, неразумных ребятишек.

А еще свиньи на подворье — пять голов, хотя раньше держали до тринадцати — было проще с зерном. Есть кобыла. Восьмимесячного жеребенка недавно продали за десять тысяч рублей. Куры-молодки. Своего инкубатора у Чесалиных нет — куры-несушки сами высиживают молодняк. В прошлом году своих, доморощенных, было свыше двухсот голов. Продавали соседям, горожанам — всем желающим. И поросят продавали тоже. Хозяйка, бывшая совхозная доярка, вздыхает:

— Продешевили малость. За поросенка брали по 800 рублей, в то время как можно было смело просить по полторы тысячи. Горожане, они такие ловкие. Начали цену сбивать. Мол, уже июль, когда же поросенка выкармливать? Сроки, мол, ушли.

Но Лариса не жадная и муж Михаил тоже простой, добрый крестьянин. Если Чесалины и жадные, то только до работы. Мечтают еще развести гусей. Хозяйка говорит, что держать их очень выгодно. Гуси все лето щиплют травку, зерна им надо немного, не то что этим обжорам хрюшкам. Грех упускать такой шанс. Об этом же самом мечтают и соседи — супруги Черненко.

— У нас уже все решено, — говорила Лариса. — Весной будем брать молодняк. Мы не любим откладывать дело в долгий ящик.

Еще они с Михаилом мечтают построить капитальный, очень большой корпус для своих животных: коров, молодняка, свиней и птицы. Сейчас все это беспокойное хозяйство находится в двух незавидных сараюшках. Корпус, деловито уточняла Лариса, должен быть на фундаменте, с двухскатной крышей и выглядеть солидно.

Как же они успевают все это обиходить: доить коров, кормить, поить, чистить от навоза сарайки. А еще продукцию надо реализовать, увезти на базар в Татарск или хотя бы сдать молоко в вагончик, который стоит здесь же, в Дубровино.

Самое удивительное — супруги работают. Оба. Михаил шоферит, возит школьников в Новомихайловскую среднюю общеобразовательную школу за пять километров. Лариса разносит почту, которую привозят в Дубровино три раза в неделю. А с первого января нынешнего года работает продавцом в магазине райпо, потому что больше торговать никто не пожелал.

Встают супруги по-крестьянски рано — в шесть часов утра. Михаил заводит трактор «Т-40», который супруги купили с полным шлейфом прицепных орудий, вывозит из сараюшек навоз, раздает сено, комбикорма. Лариса в это время доит коров. У них есть аппарат механического доения. Правда, старенький и пока в единственном экземпляре. Собираются приобрести еще.

У Чесалиных двое детей: дочь Евгения уже вполне взрослая девушка, ей шестнадцать лет, и сын Александр. Ему только десять. Евгения тоже помогает матери с отцом. Ей поручена переработка молока на сливки, которые Лариса в воскресный день везет в Татарск на базар. Цены там вполне приемлемые. Килограмм сметаны — 100 рублей, творога — 80 — 90, полторашка молока — 30 — 35 рублей. А что дают перекупщики? Это ведь просто смех: четыре-пять рублей за литр молока, максимум — шесть.

Зимой продукцию семейной фермы покупают очень хорошо: конкуренции почти никакой. Часто вижу Ларису за прилавком и всегда удивляюсь ее вежливости, приветливости, доброте. С такой милой, доброй женщиной и общаться — одно удовольствие.

Зимой молока немного и скота мало. А что же летом? Надо корма заготавливать. В прошлом году Чесалины поставили на лугу более двадцати стожков. Летом Михаил в длительном отпуске, работают Чесалины на сенокосе с земляком Алексеем Добрыдневым, который тоже держит коров, но не очень много, а сейчас на вахте, зашибает большую деньгу. У Алексея тоже свой трактор, помощнее чесалинского, волокуша с лебедкой, с помощью которой затягивают стожок на сани и везут на частное подворье.

Нужно и зерно. Возможности самим выращивать пшеничку да ячмень у Чесалиных нет — чересчур много хлопот на двоих. Покупают зерно в соседнем селе, все в той же Новомихайловке у фермеров — братьев Самохваловых. Правда, дороговато: пятьсот рублей за два мешка (это один центнер). Но что делать? Свиней надо чем-то кормить. И куры, а там и гуси по весне появятся. Им тоже вечерком после прихода с пастбища надо горстку-другую зернишка бросить.

Наемный труд Чесалины используют в ограниченном количестве. Утром на помощь приходит дядя Петя — Петр Анциферов. Ему семьдесят лет. Он живет неподалеку. Вооружается вилами и помогает Михаилу убирать навоз, который вывозят на зады деревни и сжигают. Не расточительство ли это? Дачники с большим удовольствием купили бы удобрения. Но Чесалиным и так забот хватает. В Дубровино своя мера ценностей, и если где-то навоз на вес золота, то здесь он ровным счетом ничего не стоит.

Еще один вопрос хозяйке: надо ли так много работать? Для того, чтобы более или менее нормально жить в современной деревне, достаточно держать две-три коровы, пару хрюшек, десятка три кур — вот, собственно, и все. Но у Чесалиных своя крестьянская логика. Хотят чувствовать себя уверенно, свободно, независимо. Евгения мечтает о медицинском вузе, и платить за учебу у родителей будет чем. Деньги, хотя, может, и не такие большие, водятся всегда. Сын подрастет, и его тоже надо определить, честно и благородно исполнить свой родительский долг.

В Дубровино помногу скота держат не одни Чесалины: супруги Черненко — соседи по дому, Мыриновы, Добрыдневы, которые рассуждают примерно так же: материальный достаток дает шанс быть равным среди лучших, чувствовать себя человеком.