Служить Фемиде — дело не из легких

Ловлю себя на абсурдной мысли: если бы потенциальный преступник, вынашивающий идею перешагнуть запретную черту, прежде пришел на исповедь к судье, он наверняка никогда не совершил бы опрометчивых поступков. Зоя Васильевна обладает удивительным даром коммуникативного, психологического воздействия на человека. От нее исходит мощная положительная энергетика, которая буквально струей проникает в сознание и растворяется в индивидууме при контакте. Поэтому, видно, не случайно в судебной практике был случай, когда осужденный, написав письмо из колонии, просил извинения за то, что не смог, глядя ей в глаза, рассказать правду о преступлении. Вообще то, как она ведет судебные процессы, может взять на вооружение любой государев служащий. Мне пришлось быть свидетелем одного судебного заседания, по ходу которого наивно задавалась вопросами и удивлялась: почему судья чрезмерно вежлив и тактичен с нарушителем закона, почему не демонстрирует характер, публичную строгость? Ответ узнаю позже. В одном из интервью она скажет: «Независимо от того, какую должность занимает женщина, какую работу выполняет, она должна прежде всего оставаться женщиной». Надо полагать, уравновешенной, мягкой по натуре, сдерживающей негативные эмоции и плохое настроение… В этом суть нашей героини, много лет назад надевшей мантию судьи.

А начинался ее трудовой путь в совхозе «Комсомольский» Куйбышевского района. После школы работала лаборантом, затем, окончив вуз, — юрисконсультом в отделении «Сельхозтехники» Маслянинского района. В 1982 году народным голосованием Зоя Васильевна была избрана на должность судьи Татарского районного суда, а спустя три года судья-мужчина «уступит» ей кресло председателя. Назначение на столь высокий районный пост обязывало не только работать самой, что называется, в поте лица, но и руководить в основном женским коллективом, что делать непросто, если не учитывать индивидуальные качества и пристрастия коллег. Но Зоя Васильевна справилась и продолжает до сих пор следовать стратегическому правилу, подсказанному внутренним голосом. Вот что она говорит по этому поводу:

— Без строгости, требовательности, конечно, нельзя. Но в нашем коллективе полное взаимопонимание, нам нечего делить. Каждый знает свои обязанности, добросовестно их выполняет и с пониманием относится к моим требованиям. Никогда не повышаю на подчиненных голоса, а если кто провинится, вызываю в кабинет, беседую один на один. Все мы с определенным характером, у каждого свой эмоциональный настрой, чувство собственного «я», поэтому стараюсь никого не задевать обидным словом.

Судя по всему, и коллектив отвечает ей теми же чувствами и настроением. Никогда и никто не сказал о Манаковой, что чересчур строгая, перегибает палку или к кому-то предъявляет необоснованные претензии.

…Вершить правосудие она начала в старом здании деревянной постройки, которое совсем не подходило для размещения в нем солидного государственного института. Узкие кабинеты, темный длинный коридор… Создавалось впечатление, что обвиняемые, не успев еще услышать приговор, сразу попадали в тюремные застенки. Того здания уже нет и в помине, его снесли, а суд переехал в апартаменты бывшего горкома партии, где чисто, светло и нет оснований говорить о том, что судебная система здесь чувствует себя некомфортно. Напротив, для работников созданы идеальные условия. Даже в большом зале судебных заседаний, где за металлической решеткой выслушивает приговор очередной подсудимый, порой через окно так ярко светит солнце, что можно быть вполне уверенным: у правосудия мажорная тональность. На то оно и правосудие.

За многолетнюю службу Фемиде у Зои Васильевны был лишь один неприятный эпизод. Это случилось четырнадцать лет назад. Во время оглашения приговора особо опасный преступник, который не первый раз садился на скамью подсудимых, выражался нецензурно и выступил с угрозой. Он сказал буквально: «Ты живешь, пока я сижу». Нет, страха в тот момент у нее не было. Охватила досада:

— За что меня убивать? Ты совершил преступление — отвечай. А я делаю свою работу и почему должна за нее выслушивать угрозы?

Эта история закончилась тем, что Татарская межрайонная прокуратура возбудила уголовное дело по статье УК РФ «Оскорбление судьи в связи с его деятельностью…». Дело рассматривал Чановский районный суд.

Зое Васильевне работа по душе, даже если приходится почти ежедневно разгребать «грязное белье». Но чтобы вытянуть из липкой грязи истину, необходимо порыться в ней основательно, крупицу за крупицей исследуя уголовное или гражданское дело, переданное в судебную инстанцию на рассмотрение. Рутинная работа. Но ведь ею кто-то же должен заниматься, кому-то ведь необходимо восстанавливать законную справедливость и одновременно защищать права наших граждан. Так что по большому счету судья Манакова чистыми руками вершит правое дело. Она сама иногда вспоминает кем-то из умных брошенную фразу: «Между Богом и людьми — судья».

Председатель суда, собственно, как и ее коллеги, получает огромный заряд бодрости при успешном рассмотрении сложных дел. Чего это стоит, постороннему лицу, далекому от юридической казуистики, вряд ли дано знать. Чтобы прийти к принятию правильного решения, порой даже ей, опытному юристу, приходится перелистывать массу специальной литературы, перечитывать подзаконные акты… Она не старается чересчур строго судить и давать большие сроки правонарушителям, в соответствии с законом находит для них конкретные смягчающие обстоятельства. А когда дело сложной категории успешно разрешается, то есть идет, скажем, по кассационной жалобе в судебную коллегию Новосибирского областного суда и возвращается назад со словами определения: «Приговор районного суда оставить без изменения…», охватывает непередаваемое чувство радости и гордость за профессию, которой она посвятила свою жизнь. Бурный всплеск подобных чувств и эмоций довелось ей испытать в администрации области, когда из рук губернатора получала награду, присвоенную Указом президента, — «Заслуженный юрист Российской Федерации».

16 октября Зоя Васильевна отметила юбилей. Если честно, она не любит дни рождения, относится к ним, как к не очень приятной необходимости, лишний раз напоминающей о возрасте. Ну и черт с ними, с так быстро текущими годами, лишь бы желание верой и правдой служить любимой работе не притупилось. Как раз этой участи и не боится главный юрист района. Она не собирается, образно говоря, сидеть дома у окна и, подперев рукой щеку, смотреть через него на окружающий мир. Ее женское и профессиональное счастье — в служении государству, семье, людям. Потому и сына Евгения с мужем воспитала по образу и подобию своему. Он пошел по той же профессиональной стезе, что и мама, работает старшим следователем прокуратуры.