EUR 108.8705 Китайцы идут. К гармонии общества
Кстати, о последних. Как правило, те оборудованы специальными датчиками. Приблизился клиент — вода автоматически освежает писсуар. Клиент сделал свое дело и удаляется — вода снова автоматически омывает белоснежные стенки сантехники.
Поддерживать чистоту помогают и добровольные помощники. В наиболее оживленных местах столицы рядом с мусорными контейнерами малообеспеченные люди устанавливают огромные мешки и дежурят у них. За день в мешках накапливается большое количество пластиковых бутылок, алюминиевых банок. Соберут по дешевке такую тару и у населения близ жилья. На закате дня все это вторсырье плавно, с помощью велосипедов, перетечет к импровизированным оптовым местам сбора.
Велосипед в Китае — не меньший труженик, чем сам китаец. Двух- или трехколесник навьючивают всем, чем придется. Не потому ли эта техника выглядит тут потрепанно-старой?
— Новые велосипеды крадут часто, а старые вы можете оставлять внизу, у многоэтажек, даже на ночь, — говорит наш гид Пань И (Валя). — У меня за три года украли три велосипеда.
В Пекине 13 миллионов человек населения. Неужели за год воруют столько же велосипедов? Но зачем воровать, если они дешевые — от 300 до 500 юаней (от 1000 до 1700 рублей)?
— Нет, не дешевые, потому что вам приходится каждый год покупать новый велосипед, — возражает, улыбаясь, Валя.
Зарабатывают пекинцы в среднем 4000 юаней (13600 рублей) в месяц. Много это или мало? Любому человеку свойственно быть недовольным своей зарплатой, беден он или богат. Работают там, где пристроятся. Небольшое количество женщин даже служит в армии (в санитарных подразделениях, на радиостанциях) — по контракту. Контракт обычно заключается на четыре года.
О политике регулирования деторождения в Китае уже рассказано. Добавлю, что за дни пребывания в Пекине не заметил ни одной беременной женщины. Случайность?
Тем, кто уже завел ребенка, устроить малыша в детский сад несложно. Правда, плата за детсад высокая: от 500 до 1500 юаней (1700 — 5100 рублей) в месяц. Намного дешевле обходится наем няни, которая зачастую выполняет одновременно и роль домработницы. На ребенка до 18 лет государство выдает мизерное пособие — 60 юаней (200 рублей) в год.
Немножко о пенсионерах. Как и в России, неработающие китайские пенсионеры не шикуют. Пенсия гарантирована всем, кто раньше работал в государственных учреждениях. Размер месячного пенсионного пособия — от одной до двух тысяч юаней (3400 — 6800 рублей). Проезд в пекинском метро бесплатный только для тех пенсионеров, кто начал работать до китайской революции 1949 года... Остальные ездят в метро за деньги по проездным или разовым билетам. Вход в метро стоит три юаня (10 рублей 20 копеек).
Хорошо развит в столице наземный транспорт. Автобусы вместительные и выглядят вполне прилично. Троллейбусных маршрутов в центральной части города нет. Трамвайные пути вообще убраны. Много такси. Место таксиста обязательно отделено от остального салона металлической решеткой. Садишься и не сразу понимаешь: ты в «обезьяннике» или человек за рулем? Проезд — только с включенным счетчиком. Сдачу за проезд обычно приходится ждать долго. Водитель сначала якобы не понимает, чего от него требуют, а потом медленно, по одной бумажке-купюре да по «копеечке» начинает подавать в специальное окошечко между стальных прутьев твои кровно заработанные еще в России.
В Пекине на восьми дорогах проезд платный. Водители к этому уже привычны. Скоростные трассы обустроены так, что никакой демарш мимо специальных чековых постов невозможен. Стоимость проезда по таким дорогам запомнить проще простого: за каждый километр водитель вынужден выложить один юань (три рубля 40 копеек).
О китайских ценах рассказывать весьма затруднительно. На многочисленных городских микрорынках с традиционно оглушительными выкриками (в том числе и с помощью мегафонов) зазывалы могут предложить вам товар за 70 юаней, а продать за ...5. Все будет зависеть от вашего умения, желания торговаться, а продавца — уступать в цене. Если покупатель не торгуется в цене, продавец скорее удивится, чем обрадуется.
Водка, пиво — дешевые. Стограммовый «шкалик» водки крепостью 56 градусов можно купить за 3 юаня (10 рублей 20 копеек — столько же, сколько стоит проезд в метро). Литр обойдется в 102 рубля.
Едят китайцы много и долго, чего гостеприимно желают и приезжим. Предложат есть палочками, но, если попросите, дадут и вилку. Хлеб подавать не принято. А вот блюд — море: мясных, грибных, рыбных, овощных и еще бог знает каких. И почти все — с приправами, нередко очень острыми. На первое предлагают зеленый холодный чай, завершает обеденную церемонию суп, а точнее бульон. Отваренный рис — в чистом виде, гарниром он пойдет к любому угощению.
Самое известное блюдо — пекинская утка. Из вин — традиционно красные. Не спрашивайте сливовое китайское вино, ссылаясь на то, что вы однажды уже отведали его у себя на родине. Переводчик пояснит не без иронии, что такой «китайский» напиток готовят только в России.
Примерно то же самое скажет и заведующий отделением стационарного лечения Государственного центра тибетской медицины в Пекине, на визитной карточке которого указана только русская версия его имени: «Анатолий». А скажет он на русском языке вот что:
— Сетевой маркетинг лекарственных «тибетских» средств у вас в России — фуфло. Нет в Китае никакого сетевого маркетинга. И филиалов его нет в России. И если вы купили предложенное «лекарство» и от него бабушка выздоровела, а дедушка умер, вам такие лекари честно скажут: «Повезло вашей бабушке!» Еще древний монах говорил: «Если у больного проблемы с головой, то какой смысл задницу его массировать?» К лечению каждого пациента индивидуальный подход — только у нас в стационаре. И запомните: не бывает никакого сглаза. Все порчи человек сам себе наводит. Человек видит кругом свой грех: мол, рядом — коллеги хитрые, а соседи — жадные. И что же получается? Выходит, раз ты сделал такой вывод, значит, ты сам хитрее своих коллег и жаднее своих соседей...
Вот такая резвая тибетская философия... Где побывать, что посмотреть, подлечить или к чему прицениться, каждый гость, приезжающий в Китай в год России, выбирает самостоятельно. Практически ушли в прошлое шоп-туры. Если кто и возвращается из Поднебесной с необъятными баулами, то это «челноки» из Казахстана, Белоруссии, меньше — Украины. Остальные же приобретают партии товаров по-современному. Прилетели из России с портфелем, оформили все и улетели назад. Товар будет загружен и доставлен по назначению.
Великое, как космос, творение
Посмотреть на неповторимую Центрально- и Восточно-Азиатскую страну устремляются не только россияне, но и люди со всего мира. А Поднебесной того и надо. Все большие обороты в Китае набирает индустрия туризма. В основу положены факты и памятники богатейшей истории, культуры страны, своеобразный национальный колорит и неописуемо разросшийся рынок сувенирной продукции.
Такое впечатление, что в Пекине все поставлено на работу с туристами. Конечно, коронный номер — показ Великой Китайской стены. Один из ее участков — в 75 километрах от столицы. По довольно загруженной дороге туда около полутора часов езды из центра Пекина. Стена, протянувшаяся более чем на 5000 километров, прекрасно просматривающаяся даже из космоса, начала строиться в четвертом веке до нашей эры. Ее возведение достигло апогея в четырнадцатом веке нашей эры. Считается похвальным подняться до самой высокой в здешних местах сторожевой башни. Под палящим солнцем при скоплении любителей старины подниматься по изрядно истертым ступеням непросто. Мы поднялись. Видны были ущелья, зеленые склоны гор. Пекин тонул в дымке где-то на юге.
Великая Китайская стена — живое творение рук человеческих. Многовековые камни, прочный известковый раствор, старинные казематы для тогдашней охраны, сторожевые башни, с которых могли по цепочке с помощью костров или дыма передаваться условные сигналы. Сегодня здесь никто не жжет костров. На участках, посещаемых приезжими, стена в темное время суток подсвечивается снизу электрическими лампами. И тогда еще четче видны «творения», выцарапанные на камнях, можно сказать, уже нашими современниками. Среди них, как бы сказал Владимир Высоцкий, «есть надписи на русском языке». Например, такая: «Здесь был Виктор. А Тоня пошла выше». И куда это можно отправиться выше в Поднебесной?
Оборонительное сооружение строилось для защиты от северных кочевых племен. Шагаешь по древним ступеням и думаешь: а стоило ли все это городить в пику северянам, если на смену, казалось бы, неколебимой императорской династии Мин в Китае в 1644 году пришла династия Цин, представленная северной народностью — маньчжурами? Наверное, все- таки стоило — хотя бы для того, чтобы чудом зодчества полюбовались мы.
Дважды прошлись журналисты из Сибирского федерального округа по центральной площади Пекина Тяньаньмынь. О событиях уже новейшей истории, связанной с расстрелом митинговавшей в конце восьмидесятых годов ХХ века молодежи, в Китае предпочитают не вспоминать. Площадь реконструировали, выложив плиткой, а бетон, на котором разыгралась драма, десятью годами позже разрезали на куски и... разослали руководителям более ста семидесяти государств мира, с которыми у Китая установлены дипломатические отношения. В знак монолитной дружбы.
Посетили мы с коллегами и Храм неба, где, стоя на магическом каменном пятачке центра неба, откуда якобы даже шепот кажется громогласьем, сфотографировались и мысленно сказали небесным силам все, что о них думаем.
АКТУАЛЬНО
