Санитары потребительского рынка

Грешен, но сам поддался всеобщему поветрию и, не особо пытаясь разобраться в истинных «причинах и следствиях», слегка «наехал» на мало известный мне Роспотребнадзор. Не по злому умыслу и не пытаясь обидеть, но вышло, как вышло. Стыдно не было, потому что не врал, но было неудобно, потому что не знал. Уверен, что и не знают большинство наших читателей, что это за Роспотребнадзор, зачем он нужен и чем занимается. Поговорил я с человеком знающим и осознал, что невежды мы, в просвещении нуждающиеся.

До невозможности крутая лестница старого особняка — словно тернистый и во многом бесплодный путь к пониманию. Здание, постройки 1896 года в центре Ордынского, в котором расположен кустовой отдел, объединяющий три района — Ордынский, Кочковский и Доволенский — приготовьтесь! — Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, даже не намекает, а говорит об особенностях этого учреждения. Местные обитатели слово «учреждение» не особо любят, потому что оно говорит о неком чиновничьем статусе и всеми связанными с ним предубеждениями. Бывших сотрудников санэпидемстанций, кои были в каждом районе, реорганизовали, сделали восемь отделов по области, сократили штаты (вот она — забота государства) и бросили на борьбу с тем же самым, в тех же объемах. При этом поголовно начали обвинять в коррупции. Не напрямую — что вы! — но достаточно последовательно, с использованием всех средств массовой информации. Какой удобный образ «врага», какие возможности поконъюнктурить на «горячей» теме.

Наша газета первой в области пытается сказать правду о Роспотребнадзоре, без детских отмалчиваний в телефонную трубку и отсылов в никуда. Честно, прямо, глядя глаза в глаза человеку, который 33 года в «теме».

Борис Григорьевич Шаталов, начальник отдела той самой Федеральной службы по Ордынскому (а еще Доволенскому и Кочковскому районам), бывшей СЭС, как всем привычнее называть), 33 года назад приехал в Ордынское на кратковременную практику да так и остался. Человек высокого интеллекта и образованности (на шестом десятке получает четвертое высшее образование), всю жизнь посвятивший делу, которое вдруг стало малопопулярным в стране.

Маленькое отступление. Изначально мы с Борисом Григорьевичем собирались говорить лишь о летнем отдыхе детей — теме, которую я неловко потревожил своим суетливым пером. Но в первые минуты личного знакомства оказалось, что доктор Шаталов (о степенях и званиях — позже) потрясающе компетентен, как минимум, еще в трех-четырех «горячих» темах, каждая из которых могла бы стать темой отдельной статьи, но мы договорились держать себя в рамках. По крайней мере, на первых порах.

— Мы «столкнулись» на теме летнего детского отдыха. Сколько «подводных камней» кроет в себе вполне безобидная на первый взгляд тема?

— Начну издалека. До недавних пор в каждом районе была собственная санитарно-эпидемиологическая станция — знаменитая СЭС. Теперь нас реструктурировали — восемь отделений, каждое объединяет несколько районов. Если раньше у меня было в Кочках 16 сотрудников, то сейчас один, в Довольном 20 — сейчас три человека. Нам сейчас «весело», как никогда... 59 пришкольных площадок, около десятка детских оздоровительных лагерей. Это только на летний период...

Добавьте сюда 250 километров береговой линии, на которой расположено около 169 баз отдыха, плюс «дикари», которых приходится без половинки три человека на погонный метр. С такой работой можно соскучиться?

С такой работой можно очень устать и не справиться, но мы как-то успеваем. При почти в десятки раз сокращенном штате успеваем сделать больший объем работы, чем в прежние годы.

— Может, в прежние годы и спрос был другим?

— Но точно не меньше. Посмотрите сегодня на антураж открытия и даже санитарной проверки лагеря: глава района — отсутствует в исключительных случаях, пара замов, начальник районо обязательно. Поверьте, это не боязнь, а искренний интерес власти в наиболее благоприятном досуге детей.

— А ЧП случались?

— Не скажу, что за время моей работы были чрезвычайные ситуации, но детский отдых — это само по себе ЧП. Он многогранен, пронизывает все и вся. Помимо детей на нас еще «висят» все точки общепита, предприятия переработки, акционерные общества, производящие продукты питания, жилищно-коммунальная сфера. Но только после окончания сезона детского отдыха сон наших сотрудников становится относительно полноценным.

— Может, его (детский отдых) легче запретить, чем разрешить?

— Запретить всегда легче всего. Когда мы принимаем любой пришкольный участок или оздоровительный лагерь, то имеем в «запасе» более трехсот пунктов нормативного документа, многие из которых просто далеки от реалий. Но большинство пунктов вполне адекватны и «пригодны к употреблению». Мы выполняем надзорные функции, но не для себя, а для здоровья и безопасности людей.

Кочковский и Доволенский районы оставлю на время в стороне. В том же Ордынском, где летом большое количество «дикарей», мы ежедневно проводим незаметную работу по выявлению нечисти в воде. Не нужен никто, пока хорошо и весело отдыхается... Стоит возникнуть проблемам, все сразу посмотрят на санитарных врачей: что, почему, где недоглядели?

— Санитарный врач может недоглядеть?

— Врач не может, может государство.

— А при чем здесь государство?

— Иной раз такие законы выходят из «недр» Государственной думы, что диву даешься: интересы какого государства мы защищаем?

Например, есть такой Закон Российской Федерации от 8 августа 2001 года. Называется «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)». Уже одна формулировочка внушает суеверный страх — что ж это за надзор такой, что для защиты от него специальный закон ввели. Но самое интересное начинается во второй главе.

Оказывается, что проводить плановые мероприятия по контролю государственные органы все-таки могут, в пределах своей компетенции. Но не более чем один раз в два года. Есть там «тонкости» вроде организации внеплановых проверок «при нарушении обязательных требований», «возникновении угрозы здоровью и жизни граждан» и ряд других, когда основой служит информация со стороны.

Бывает ведь как. Стоят рядом ларьки индивидуальных предпринимателей, всякой мелочью торгующих. Может сосед на соседа «заяву» накатать — мол, нарушает, или покупатель сознательность гражданскую проявит. Но при нашем менталитете скорее врач пожалуется, желудок человеку промывавший, чем сам пострадавший.

Но главное чуть дальше — «В отношении субъекта малого предпринимательства плановое мероприятие по контролю может быть проведено не ранее, чем через... три года с момента открытия (!). (Поправка, кстати, внесена в 2003 году, через два года после принятия закона). Переводим на общедоступный. Решил какой-то индивидуальный предприниматель точку общественного питания открыть: кафе, пивную или просто мангал с шашлыками поставить. И три года он может безнаказанно «впаривать» потребителям любую дрянь, даже не опасаясь за последствия — проверить-то его нельзя. Умные дяди, выдумавшие этот закон, видимо, сами убоялись своей доброты и сделали удивительную приписку: «Положения абзацев второго и третьего настоящего пункта не применяются в отношении плановых мероприятий по контролю при проведении контроля за оборотом оружия». И на том спасибо! Да любая партия некачественных продуктов питания может стать таким «оружием» массового поражения, что и автомату Калашникова «не снилось».

— И что, Борис Григорьевич, вынуждены подчиняться?

— А что делать — закон есть закон. Хорошо если предприниматель сам обратится, но ведь насильно мил не будешь. Особенно непонятен этот закон в отношении предприятий, работающих в сфере общественного питания, переработчиков. Профессионалов и так мало, им бы помощь на первых порах оказывать, для их же блага, но нельзя — закон не позволяет.

— Вас обижают такие законы?

— Обижаться некогда, на это просто времени не хватает. Работы столько, что дай Бог каждому. Не стремлюсь быть пафосным, но служба Роспотребнадзора является сегодня реальным «щитом», одной из немногих защит между теми, кто предоставляет услуги, и потребителями. Мир таков, что угроза здоровью и жизни человека может исходить откуда угодно. И именно там, где «тонко», уже должны побывать санитарные врачи — все проверить, дать свое заключение. Как, например, было в случае с птичьим гриппом: 250 километров отмахали до сел в Доволенском районе, были на месте происшествия первыми.

— Птичий грипп — тоже ваш «клиент»?

— Наш, чей же еще.

— Скажите как специалист, опасность этого вируса не слишком ли преувеличена в средствах массовой информации?

— Я вам больше скажу — она преуменьшена. Наш народ, в большинстве своем, птичьего гриппа не боится. То ли из-за особенностей национального характера, то ли в силу плохой информированности. А шутки с птичьим гриппом очень плохи. Если от обычного гриппа умирает один человек на 10000 заболевших — какой-нибудь пожилой человек с сильно ослабленным иммунитетом, то при заражении людей птичьим гриппом количество летальным случаев может составлять 50 — 60 процентов от числа заболевших.

— То есть, если заболела птица — вырезать ее полностью, не сомневаясь?

— Ни на секунду. Вирус гриппа постоянно мутирует, выделяются все новые штаммы, и человечество просто не успевает за природными процессами.

— Но существует довольно распространенное мнение, что птичий грипп — это своеобразное бактериологическое оружие, с помощью которого решаются определенные экономические задачи. Например, передел рынка куриного мяса.

— Ерунда несусветная, глупая страшилка, которую, впрочем, многие с удовольствием используют. Птичий грипп стопроцентно природного происхождения. В окружающем нас мире постоянно происходят процессы саморегуляции, влиять на которые человек зачастую не в силах. Сейчас на «волне популярности» птичий грипп, завтра появится что-то новое. Вспомните хотя бы атипичную пневмонию. Ее преподносили чуть ли не как чуму ХХI века, угрозу всему живому. А она немного «попугала» и исчезла в неизвестном направлении.

— Значит, «и это пройдет»?

— Да, но пока угроза существует, надо быть начеку. Ведь заразиться птичьим гриппом человеку гораздо сложнее, чем избежать его. Нужно лишь соблюдать довольно простые правила безопасности, и болезнь до вас не доберется.

— Борис Григорьевич, что все-таки самое главное в работе санитарных врачей?

— Так же, как и обычные врачи, мы даем клятву Гиппократа, у нас тот же принцип: не навреди. И хоть нас и пытаются «обрядить» в чиновничьи «мундиры», мы занимаемся своим обычным делом. Врач лечит болезни, санитарный врач всеми силами старается их не допустить.

Удивительная и многогранная все же тема. Садился за компьютер с одной темой статьи в голове, а вышло совсем по-другому. Но к теме детского отдыха и его безопасности мы обязательно вернемся в одном из ближайших номеров. Что самое главное в детском оздоровительном лагере? Почему в школах появляются новые плафоны и лампы? Сколько стоит доброе имя и при чем здесь Роспотребнадзор? Все это только на страницах «Советской Сибири».