Мозаика нашего прошлого

На «Муратовских чтениях» вспомнили о художественном богатстве советской эпохи

Панно и витражи Владимира Сокола, работы Александра Чернобровцева и мозаики Василия Кирьянова — какую часть нашей общей памяти следует сохранить, а какую нет? Почему художественное и архитектурное наследие Советского Союза разрушается на глазах? Об этом и многом другом говорили ученые-искусствоведы Новосибирска, Барнаула и даже Германии на научно-практической конференции «Муратовские чтения».

В Новосибирском государственном художественном музее 10–11 октября прошла Первая Всероссийская научно-практическая конференция «Муратовские чтения». Мероприятие посвящено 90-летию искусствоведа Павла Муратова, выдающегося исследователя истории художественной жизни Сибири ХХ века, и организовано НГХМ совместно с регио­нальным отделением Урала, Сибири и Дальнего Востока Российской академии художеств в Красноярске.

О популяризации культурного наследия

Как отметила на открытии «Муратовских чтений» заместитель министра культуры Новосибирской области Ирина Рудковская, мероприятия в художественном музее по поводу юбилея выдающегося искусствоведа и педагога вносят существенный вклад в сохранение памяти о деятелях искусства, которыми гордится Новосибирская область, а также способствуют развитию музейной и выставочной деятельности.

Фото: Андрей Заржецкий

— Сегодня, когда для нашей страны особенно важны единство и сплоченность, большое значение приобретают культурные связи между регионами, сохранение и популяризация культурного наследия, — добавила директор Новосибирского государственного художественного музея Екатерина Болдырева.

То, что нельзя изменять

Представители музеев, университетов, архивов и библиотек Новосибирска, Москвы, Санкт-Петербурга, Арзамаса, Екатеринбурга, Омска, Томска, Барнаула, Красноярска, Иркутска, Улан-Удэ, в том числе искусствоведы из Монголии и Германии (дистанционно), обсуждали становление и развитие научного искусствознания в Сибири. Одной из горячих тем на секциях стала судьба объектов культурного наследия советской эпохи, новосибирских в частности.

Современная аэрография сильно выделяется на фоне мозаики советских времен. И не всегда в лучшую сторону. Фото: Андрей Заржецкий

Известный художник Владимир Авдеев, член Союза художников России и эксперт Министерства культуры РФ по объектам культурного наследия, выступил с докладом, в котором рассказал о формировании монументально-декоративного искусства в Новосибирске. Кстати, год назад у Владимира Авдеева при содействии Центра по охране объектов культурного наследия вышла книга — сборник, посвященный советскому монументальному декоративному искусству с самого его начала до 1991 года. А вскоре будет печататься уже новый сборник, большего объема.

— Много лет я эксперт по культурным ценностям, по объектам культурного наследия — это составная часть моих исследований, которые я веду несколько десятилетий в области монументально-декоративного искусства Новосибирска, потому что оно мне по духу близко, — объяснил Владимир Авдеев. — В процессе исследований я добиваюсь возвращения имен забытых художников, ведь многие авторы известных произведений забыты или произведения приписываются другим авторам. Мне бы хотелось в своих исследованиях восстановить историческую справедливость, чтобы все помнили, кто и что создал и чем славится Новосибирск.

Например, мало кто знает, что первый монументальный памятник в Новосибирске был возведен в 1922 году.

Фото: Андрей Заржецкий

— Во всех справочниках он значится под авторством: художник Сибиряков, инженер Кудрявцев, — отметил Владимир Авдеев. — Так памятник выглядел в 30-е годы, когда вокруг не было ни озеленения, ни достроенных зданий. И этот объект вместе с еще одной могилой — члена Совета Новониколаевска — является объектом культурного наследия. У каждого объекта есть своя история, и у этого тоже: в начале 60-х первой работой известного художника-графика Эдуарда Гроховского, когда он приехал в Новосибирск по распределению после Одесского архитектурного института, была планировка сквера Героев Революции. И поэтому вот та планировка, которая сейчас есть, — его работа. И также там есть шесть скульптур работы Михаила Меньшикова — это члены Реввоенсовета, подпольщики Новониколаевска. Так вот, весь этот объект был поставлен на охрану как единый комплекс.

По словам Владимира Авдеева, предмет охраны объекта культурного наследия — это те особенности, которые нельзя изменять, которые как раз и несут историко-культурную ценность.

СВО как надежда монументалистов

Николай Зайков, член Союза художников России, профессор кафедры изобразительного искусства Алтайского государственного технического университета имени И.И. Ползунова, показал подборку произведений, сохранившихся до наших дней, и также рассказал, что происходит сейчас с монументально-декоративной живописью в Барнауле. Если вкратце, тоже ничего хорошего.

В Алтайском крае современное монументальное искусство появилось в 60-х годах, когда туда после окончания Высшего художественно-промышленного училища имени Веры Мухиной приехал замечательный художник Владимир Добровольский. Благодаря ему в том числе город Барнаул получил множество прекрасных мозаик.

Фото: Андрей Заржецкий

— Конечно, тема отдельного разговора — это в каком состоянии сейчас находятся произведения монументального искусства советского периода, — подчеркнул Николай Зайков.

Впрочем, это происходит сейчас по всей стране: мозаики не просто осыпаются от времени и отсутствия надлежащего ухода — они облицовываются гипсокартоном, скрываются под баннерами. Поверх серьезных работ наносят сомнительную с художественной точки зрения аэрографию.

Мозаики выполнены во флорентийском стиле из горно-алтайского камня. Тема — природа и история Сибири. Использовали синий лазурит, яшму, кварциты разных оттенков, порфиры и другие самоцветы. Панно «Цветы Сибири», станция метро «Сибирская». Фото: архив ИД «Советская Сибирь»

— В советское время работал госзаказ: монументалистам заказывали работы советские партийные органы, предприя­тия. Все это централизованно распределялось, аккумулировалось в Художественном фонде, который был в том числе и в Барнауле, — уточнил Николай Зай­ков. — Распределяли заказы, работал худсовет, то есть качество работ определялось специалистами. Сейчас же, во-первых, распределения уже нет, поэтому художников-монументалистов, которые имеют диплом монументалиста-живописца, в Барнауле в настоящее время всего три человека. Это ваш покорный слуга, Сергей Шумаков и Иван Торопов. И все эти монументалисты практически не работают по специальности. Кто же в этой области работает? Выпускники архитектурного института, дизайнеры по образованию, которые освоили технику аэрографии. Эта техника устраивает заказчика, потому что дешево, быстро и похоже на фотографию. Но процессы, которые сейчас происходят, обнадеживают. Появляются заказы на большие объекты, и какими бы они ни были, но такие большие объекты создаются. Есть надежда на то, что они будут все лучше и лучше. Идет укрепление государственных институтов, в том числе Росмолодежи. Ну и, безусловно, тема специальной военной операции всколыхнула общество и побудила государство думать о том, чтобы монументальное декоративное искусство возрождалось. Есть ощущение, что первые плоды этих процессов уже появились.

Советская мозаика сохраняет актуальность

Как резюмировала в своем онлайн-докладе Ирина Беленькая — заслуженный работник культуры РФ, эксперт международного совета музеев ИКОМ ЮНЕСКО, независимый исследователь, проживающая сейчас в Германии, — советское монументально-декоративное искусство, безусловно, требует защиты и сохранения.

По словам Ирины Беленькой, в Новосибирске к памятникам истории, архитектуры и монументального искусства относятся всего 260 зданий. Что касается участи, например, монументальных панно, то…

Одно из сохранившихся произведений члена Союза советских художников Степана Надольского — известное здание Управления «Запсибзолото». В 1936 году конструктивистское здание было украшено классическим декором и был сделан вот такой барельеф «Добыча золота». В 1987-м дом пострадал от большого пожара, но был восстановлен. Современное состояние фасада архитектурного сокровища объективно вызывает тревогу. Фото: Андрей Заржецкий

— Судьба монументальных панно зачастую трагична, ведь охранные обязательства возникают только после присвое­ния объекту статуса «Культурное наследие России», — подчеркнула Ирина Беленькая. — Тут важно понимать, что советские мозаики и фрески на фасадах нельзя считать стрит-артом в современном понимании. Мозаичное искусство полно настоящей художественной мысли, сочетавшей в себе анализ истории, настоящего момента и внешние традиционные мотивы, пропаганду идеалов коммунизма, укрепления общественных ценностей. Сегодня успех стрит-арта зависит от способности авторов выделиться, участвовать в мероприятиях и набирать популярность. Несмотря на конкуренцию, у современных художников больше возможностей для самовыражения, но вклад монументального искусства в культурную логику городов остается значительным. Мозаичные панно пользовались популярностью в советской архитектуре, особенно в 60–70-х годах. Это была часть стиля советского модернизма. Некоторые из них признаны культурным наследием, тогда как другие разрушаются. Тем не менее советская мозаика, сохраняя актуальность, может стать главной частью городской среды — при соответствую­щем понимании такие произведения способны актуализировать городскую экономику и приобрести статус общегосударственной ценности.