Как мы диких гусей ловили

Я отношусь к старшему поколению, ровесник Новосибирской области. Поэтому мне есть что вспомнить о жизни в СССР.

В детстве у меня был друг, Шурка Утин. Жили мы в селе Ольгино Венгеровского района. Детство наше пришлось на конец тридцатых годов. В 1954 году мы оба окончили семилетку в Усть-Изесе, учиться дальше не пошли, а решили работать в нашем колхозе «Заветы Ильича». Родители наши были с этим согласны. Дома нужны были помощники, да и в колхозе дел хватало всем, и даже с избытком.

Шуркин отец, Иван Петрович, был бригадиром. Он назначил нас помощниками по уходу за лошадьми. Лошадей было две группы по шестьдесят голов. Меня определили к Николаю Ивановичу Григорьеву, а Шурку — к Якову Федоровичу Терешкину. Со своими обязанностями мы справлялись. Гоняли табуны на водопой на речку Тартас, помогали старшим чистить пригоны и вывозить навоз, раздавали корм — сено и овес — рабочим лошадям. Овес получали со склада.

Но это все присказка, а сказка, как говорится, впереди. Как-то осенью 1954 года наш кладовщик Михаил Иванович Антонов зашел в избушку на конном дворе и в разговоре со старшими упомянул, что возле одного из амбаров, где хранили фуражный овес, он видел диких гусей. Они кормились рассыпанным при разгрузке зерном. Мы с Шуркой, услышав это, тут же захотели испытать охотничью удачу. Много раз мы слышали, что мясо диких гусей очень вкусное, особенно с домашней лапшой или в щах. Решили, что нам просто необходимо изловить по паре на брата, тем более что сделать это можно было прямо руками. Дело в том, что амбар этот стоял на столбиках высотой 40–50 сантиметров. Гуси свободно заходили под него. Туда же захаживали и их домашние собратья.

Сказано — сделано. В один из дней мы приехали на склад пораньше, надо было насыпать в ящики овса. Возле амбара сразу услышали гогот гусей и, конечно, обрадовались. Значит, будет нам удача, охота состоится. Мешок, чтобы складывать добычу, у нас был с собой. Гуси были под амбаром. Занятые едой, они не сразу нас заметили. К тому же там было темно. Мы с Шуркой с ловкостью хищных зверей напали на добычу, быстро схватили по парочке, скрутили им головы и сунули в мешок. При этом Шурка заметил, что гуси какие-то слишком уж тяжелые и крупные. Ну не должны дикие птицы такими быть. Я же его уверял, что осенью вся дичь жирная, а эти гуси по пути на юг останавливались на полях и кормились колосьями нескошенных хлебов. Мы нагребли в ящики овса, взяли мешок и поехали на конный двор. Пересыпали зерно, распрягли лошадей и пошли домой на обед. В это время на конном дворе никого не было. Мешок с гусями мы спрятали в ясли с сеном — добычу решили унести домой вечером.

После работы притащили мешок ко мне домой и спрятали в укромном месте, решив поделить добычу утром. Вечером за ужином мама сказала, что приходила соседка Авдотья Домарова и рассказала, что четыре гуся не вернулись домой. Может, в поле где отстали, а может, лисы поймали. Вот тут-то я и вспомнил Шуркины слова, что гуси какие-то слишком уж тяжелые…

В тот вечер мы собирались в клуб на танцы. По дороге я рассказал другу, что наша добыча на самом деле принадлежит тетке Авдотье. Шурка сказал, что, раз так, надо гусей вернуть. Мешок мы положили у ее ворот. Долго удивлялась соседка, что гусей ей вернули — правда, в несколько другом виде.

Охота наша осталась тайной. А по деревне долго не смолкали разговоры, что кто-то ловит домашних гусей. Так я и не узнал, какова на вкус эта дичь.

С уважением, Михаил ФРОЛОВ, г. Новосибирск