15:38 / 14.11.2018 / Общество

Онкоцентр построят

Развернувшейся в социальных сетях шумихе положен конец: строительство онкологического центра  не отменяется

Риск заболеть раком повышается к 60–70 годам. К этому возрасту человек подходит уже с целым букетом других болезней, что очень затрудняет работу врачей.

В Новосибирской области в 2017 году на 100 тысяч населения приходилось 215 умерших от онкологии. При этом у нас не самые плохие показатели в Сибирском федеральном округе. Об этом рассказали на брифинге в «Интерфаксе» министр здравоохранения региона Константин Хальзов и главный онколог региона Владимир Войцицкий.

Почему на диагностику очередь?
— Во многих регионах — Красноярском и Алтайском крае, Хакасии, Иркутской области — эти цифры еще выше, — отметил Владимир Войцицкий. — Причем в некоторых из них, например в Красноярске и Иркутске, уже действуют крупные онкоцентры. Но это почему-то не снизило там смертность.

По словам врача, за последние два года на эту проблему обратили внимание все. Например, недавно разработали национальный проект развития онкологической службы страны до 2024 года, который должен привести к снижению смертности от рака.

— Современная онкология — это в первую очередь междисциплинарный подход. Нельзя изолировать онкологов от врачей других специальностей. Но еще более важно, чтобы люди и сами внимательно относились к себе и приходили обследоваться, — подчеркнул Владимир Войцицкий. — У нас ведь как бывает, не болит — не иду. А когда заболит, уже и лечить поздно. Сейчас заболеваемость раком растет во всем мире. Не надо пугаться этого, это нормально. Это не эпидемия, просто мы стали больше выявлять больных, в том числе на ранней стадии, когда человека вроде бы ничего не беспокоит. И цифры с развитием технологий будут расти. Наша задача — сдержать смертность. Если раньше отношение смертности к заболеваемости составляло один к двум, то есть двое заболели — один умер, то сейчас уже один к трем.

Сегодня в Новосибирской области онкобольных лечат прежде всего в городской клинической больнице № 1 и Новосибирском областном онкологическом диспансере. Всего в регионе 780 профильных коек, а очередность на госпитализацию составляет две — три недели, в основном из-за сложности диагностики.

— Мало сделать рентген легких или УЗИ брюшной полости для решения вопроса, как лечить пациента, — пояснил Владимир Войцицкий. — Прежде чем лечить, мы на сто процентов должны подтвердить это гистологически, чтобы, не дай бог, не произошла ошибка. Ведь иногда доброкачественная опухоль может вести себя как злокачественная. Лекарства от рака пока не существует. Потому что мы еще даже не знаем, что такое рак, откуда он берется, почему болеют и старики, и новорожденные дети, почему есть злокачественные опухоли у животных, растений. Даже у динозавров уже нашли! Но могу сказать, что есть и продвижение в онкологии в последнее время. Это иммуноонкологические препараты, именно они дают серьезный прорыв. С их помощью запускается вся система организма и работает против всех опухолевых клеток. За этим будущее.

«Заморозки» не будет
Недавно в СМИ появилась информация о том, что в Новосибирской области приостановили работу над проектом строительства онкологического центра. Константин Хальзов объяснил, что речь идет лишь о подробной проверке онкологической сферы региона, замораживать проект никто не собирался.

— Наоборот, сегодня есть все предпосылки для того, чтобы наша служба наконец-то заработала на территории так, как положено. Сейчас нужно реформировать нашу онкологическую службу, — считает министр здравоохранения Новосибирской области. — Я предложил провести аудит, чтобы адекватно оценить состояние этого направления, его потенциал. Нужно было посчитать, сколько у нас коек, какой сегодня персонал, сколько онкологов работает. Как только мы получим все данные, до конца года будем обязаны представить губернатору медико-техническое обоснование онкодиспансера. На 2019 год запланирована разработка проекта, начало его строительства предполагается в 2020 году.

Владимир Войцицкий добавил, что хирургическая помощь в Новосибирске находится на высочайшем уровне, но есть вопросы по химиотерапии, наличию радиологических и реабилитационных отделений.

— Обсуждалось, что в онкодиспансере будет создано 700–800 коек, — добавил главный онколог. — Но мы стремимся к европейским цифрам. В Европе вы не найдете в каждом крупном городе большой онкологической клиники. Конечно, существуют выдающиеся больницы, где есть онкологические отделения. Но в России считается, что такие центры должны быть в каждом мегаполисе. И, как главный онколог, я это приветствую.

Важно не потерять время
На вопрос, почему же наши соотечественники продолжают ездить лечиться за рубеж, врач ответил следующим образом:

— Мы работаем по рекомендациям и стандартам онкологических служб мира, постоянно участвуем в Европейской и Американской школах онкологов. А по всему миру существует единый подход к лечению онкологических заболеваний. Все отработанные схемы, предложенные Европой, практически в точности переносятся на наши. Раскройте любой справочник химиотерапевта, и вы это поймете даже без медицинского образования. Сейчас едут лечиться в Израиль, Германию, Южную Корею — главным образом за комфортными условиями и быстрым обследованием пациента. Впрочем, если бы мы точно знали, где действительно спасут, сами бы туда отправляли. Но этого не знает никто.

Очевидно, что с точки зрения квалификации хирургов и наличия препаратов в области все в порядке. Дело за «малым» — созданием онкоцентра, онкологической регистратуры и единой системы помощи. А если к тому же в Новосибирской области все-таки смогут создать комфортные условия для пациента, то незачем будет ездить лечиться ни в Израиль, ни в Корею.

— Важно не терять времени, ожидая нового онкоцентра, а уже сейчас проводить комплексные мероприятия, чтобы в корне изменить и улучшить ситуацию, — резюмировал глава минздрава. — Новые подходы необходимо внедрять уже сегодня, задействовав весь имеющийся медицинский научный потенциал.

СПРАВКА
В Новосибирске в 2017 году смертность от онкологических заболеваний составила 215 человек на 100 тысяч населения, в Красноярске — 237,6, в Кемерове — 236,5. Наименьший показатель зафиксирован в Туве — 115, в Бурятии — 181. Для сравнения, в Венгрии — 190, в Германии — 130, в среднем по Европе — 185 человек на 100 тысяч населения.