EUR 105.8090 «Не сплю, футбол смотрю»
Любовь МИХАЙЛОВА, участковая медицинская сестра высшей категории, 58 лет, Новосибирск
С детства мечтала быть медсестрой — не врачом, а именно медсестрой. Играла в больничку, «лечила» — родных, подружек, мальчишек. В деревне Капралово, где я родилась, не было медпункта. Хотелось, чтобы людям было куда за медицинской помощью обратиться. Мечтала выучиться и в деревню вернуться. А может, это идет от бабуленьки моей. Она обладала даром людей лечить — от грыжи, от испуга… К ней многие шли.
Деревни Капралово уже нет. Ее расформировали, и мы переехали в Форпост-Каргат. Когда проезжаю мимо родных мест, сердце сжимается. Наш дом не сохранился, все травой заросло.
В Каргате окончила медицинское училище. Мне давали направление в медицинский институт, но умер папа, а младшие сестренки еще не выросли, поэтому учиться дальше не пошла. И не жалею, что не стала врачом. В 1979 году распределили в поликлинику № 7 в Новосибирске. С тех пор работаю на одном месте, на одном участке — почти сорок лет. Иду по улице и здороваюсь со всеми, за столько лет уже всех знаю. Когда увижу человека, сразу вспоминаю, чем он болен, как себя чувствует, как его зовут. Они мне как родные.
После распределения год-полтора работала в процедурном кабинете. Первый рабочий день был 19 декабря, а 25-го состоялся новогодний вечер, и меня оставили одну на уколах. Пришел пациент. Делаю внутримышечно — и он теряет сознание. Падает на меня здоровый мужчина. Держу его изо всех сил, руки, ноги трясутся. Быстрее даю понюхать нашатырный спирт. Все, очнулся, сел. Вот это был страшный момент.
Не раз приглашали перейти работать в рентген-кабинет, на ЭКГ — не соглашаюсь. Как брошу своих бабулек-дедулек? Я не могу изменить им. Мне не трудно работать с больными людьми. Что пожилому человеку надо? Чтобы с ним поговорили. Поговорили — и прямо легче стало. Слово лечит, это правда. Уходят из кабинета, и костыльки иногда забывают. Я раньше плакала — жалко пациентов. Приду домой и плачу. И сейчас тоже все время думаю о них. В отпуск ухожу и думаю. Еле сдерживаюсь — мне надо быстрее на работу. Как они без меня?
Сколько километров пробегаю за рабочий день? Километров семь, наверное, по поликлинике и на участке. Одного пациента надо туда записать, другого сюда. Лекарства выпишу — сама бегу печати поставить на первый этаж, чтобы ему не возвращаться. Ноги пока не подводят: до седьмого этажа забегаю, а потом иду медленнее. С мужем на курорт поехали, он спрашивает: «Ты зачем приехала — отдыхать или бегать?» Но по-другому не получается.
Встаю очень рано, до шести еще. Утречком пробежала по домашним пациентам, кровь взяла. Полвосьмого уже в поликлинике. Никогда не опаздываю — это мой принцип. Подготовить карточки, получить шпателя, растворы свежие. Хочу, чтоб всем хорошо было. Чтобы не обидеть кого-то. Ведь они пришли с болью, с надеждой. Бывает, очередь большая на прием, переживают. Выйду: «Не волнуйтесь, не уйдем, пока всех не примем». Успокаиваются и сидят. Если талонов нет, но кому-то очень надо, мы сами на прием запишем. Никому не отказываем. После приема снова на участок. Мы ведь и укольчики делаем, и кардиограммы, и перевязки на дому. Нам и машину дают, а я люблю сама. Не представляю, что когда-нибудь не буду работать.
В моей сумочке всегда нашатырный спирт и лекарство для снижения давления — под язычок. Когда в автобусе душном еду, вижу, если плохо человеку — вяленький сидит. И я спокойна: если что, окажу помощь. Так несколько раз из обморока людей выводила.
Как хорошо стали делать операции на сердце! Приходят к нам наши пациенты счастливые и довольные — другая жизнь у них, сердце работает. Мне запомнилось, как однажды, в 1980 году, пришел пациент, а у него инфаркт случился. Надо ему укол сделать в вену, а вены спались. Очень трудно, но я попала. Он пришел в себя, и его увезли в больницу.
У нас с мужем была обычная история. Познакомились в кинотеатре «Заря» в Новосибирске. Пригласил на прогулку. Через четыре месяца свадьбу сыграли. Предложение он сделал своеобразно: «Ты завтра на работу паспорт возьми». На свадьбе гуляли три дня. Накануне пельмени весь день лепили, свекровь из теста вот таких больших петухов испекла, разукрасила пищевыми красками! Так здорово было! У нас родились замечательные сын и дочь, и теперь уже четверо внуков.
Есть ли судьба? Есть, но ты сам ее строишь. Я родилась в рубашке. И муж мой тоже. Мама говорит: «Ты счастливая». Почему так говорят? Потому что ребенок в пленке родился, мог задохнуться, но жив остался — это удача.
Говорят, человек должен себя любить. Но я себя не люблю. Про себя меньше всего думаю. Больше люблю пациентов, родственников, хочу, чтобы у них все было хорошо, а про себя забываю. Но если ты себя не любишь, то не поддерживаешь здоровье. А медик должен быть здоровым, чтобы внушать оптимизм пациентам.
Не сплю, футбол смотрю. Кричу! Муж и то спокойнее реагирует. Наши три игры выиграли — счастье было! Недавно дедушке укол делаю, спрашиваю: «Больно?» — «Сегодня не больно, вчера было больно». Это он об игре нашей команды с Уругваем.
Я вообще не пью. Мне как-то это не надо, не хочу. Свекровь смеялась: «Не приучить тебя никак». Я и без шампанского могу быть веселой. Мне только дай поплясать.
Понимание ценности жизни и здоровья приходит с возрастом. Молодые живут другим, им все быстрее надо, не думают, что будут старенькими. И мы не думали. Но, кажется, раньше люди были спокойнее. Сейчас нетерпеливые, нервные, жесткие. Добрее не стали.
Говорят иногда: не все можно простить. Но жизнь такая у нас короткая. Мне кажется, надо прощать. Тогда легче.
Если бы любая моя мечта исполнилась, я бы загадала, чтобы все были здоровы. Пациенты, дети, внуки. И чтобы все были счастливы. Мне не надо много денег. Мне хватает. Но если бы я была богата, то отдала бы деньги на изобретение лекарства от рака. Принял человек волшебную таблетку — и заболевания нет.
Чем дольше живешь, тем больше хочется жить. И помогать людям быть здоровее. Для меня это счастье.
АКТУАЛЬНО
