Радиолокационные станции «Круг» для ПВО были изготовлены в Новосибирске

В 1965 году новосибирские оборонщики вооружили войска ПВО уникальными станциями обнаружения целей. Как это было?

Спустя три года после выхода Постановления ЦК КПСС и Совета министров СССР от 15 февраля 1958 года «О создании опытного образца зенитно-ракетной системы «Круг» оружие должно было быть предъявлено на совместные (государственные) испытания.

— Срок — третий квартал 1961 года, — рассказывает Виталий Райзберг, инженер, лауреат Ленинской премии, трудившийся долгое время в НИИ измерительных приборов, ветеран оборонной промышленности Новосибирска, — Это означало, что все средства, в том числе и наш радиолокатор обнаружения и целеуказания «Круг-Ц», к этому времени должны были прибыть на специально строящийся в Казахстане Эмбинский полигон. Уже в мае наш радиолокатор был туда доставлен после успешного проведения заводских испытаний на Шиловском полигоне под Новосибирском.

Что известно? Завод № 208 (ныне Новосибирский завод имени Коминтерна) был определен головным по изготовлению радио­локационных станций обнаружения и целеуказания  зенитного ракетного комплекса  «Круг». В связи с этим предусматривалось расширить производственные помещения на 22 тысячи квадратных метров, построить испытательный полигон и жилье для новых сотрудников — численность персонала завода в 1961 году выросла на 2 350 ИТР, рабочих и служащих.

Разработку и изготовление экспериментального и опытного образцов радиолокационной станции обнаружения и целеуказания воздушных объектов противника «Круг-Ц» (1С12) осуществлял научно-исследовательский институт — НИИ-208 (теперь НИИИП). Радиолокационная станция 1С12 являлась новейшим достижением в данной области, как в СССР, так и за рубежом.

За сухими энциклопедическими строчками нет того напряжения, в котором проистекал процесс создания новейшего комплекса. Виталий Вениаминович Райзберг готовит книгу о том, на каком уровне и какими людьми решались задачи по созданию оборонного щита СССР, в том числе комплекса «Круг», принятого на вооружение в 1965 году. Это было новое слово в отечественной радиоэлектронике.

Предлагаем читателям фрагменты еще не изданного сборника воспоминаний автора: неизвестные эпизоды истории, очевидцем которых он был.

Свердловск подвел
«Группа специалистов и членов заводской комиссии прибыла на полигон и разместилась в бараке, построенном нашим институтом на пустыре в четырех километрах от отведенной для локатора площадки. Там же совместными усилиями всех организаций — разработчиков комплекса в таком же бараке была организована столовая. Началась полигонная жизнь на долгие четыре года.

Несколько слов о названных выше видах испытаний. Заводские (предварительные) — проводятся комиссией, назначаемой руководителем организации-разработчика, после предъявления готового объекта — главным конструктором. В комиссию входят представители заказчика, завода-изготовителя и разработчики. Цель — проверка выполнения всех требований тактико-технического задания.

Подготовка к совместным государственным испытаниям комплекса затягивалась из-за проблем с контуром управления ракет и самими ракетами, разрабатываемыми ОКБ в Свердловске. Это сложная и кропотливая работа, требующая многочисленных пусков ракет, доработок их в заводских условиях, затем новых пусков и так далее.

Рассмотрение хода работ по комплексу «Круг» и необходимых мер по их ускорению было вынесено на специальное заседание комиссии Президиума Совета министров СССР по военно-промышленным вопросам. Было это в начале 1962 года. Пишу об этом по памяти и могу ошибиться, уж больно давно это было, а каких либо записей об этом у меня быть не могло — секретность!»

«Что вы тут штанами трясете?»
«На комиссию были приглашены главные конструкторы основных компонентов комплекса: станции наведения ракет, ракеты и станции обнаружения и целе­указания (В. Райзберг быд главным конструктором 1С12. — Ред.). В кремлевском бюро пропусков получаю пропуск. По дороге у меня спрашивают пропуск в двух местах и подсказывают, как идти дальше.

В приемной уже собрались все приглашенные, никого, кроме главного конструктора комплекса Ефремова Вениамина Павловича, не знаю, но ему сейчас не до меня. Из кабинета, где идет заседание, выходят понурые отстрелявшиеся, запускают нас.

О ВПК я к тому времени знаю только, что его возглавляет суровый и грозный Дмитрий Фёдорович Устинов в ранге заместителя председателя Совета министров СССР, а в саму комиссию входят министры оборонных отраслей и что решение комиссии обязательны для всех министерств и ведомств.

Я особо не волнуюсь, поскольку по нашей станции вопросы не предвидятся; прошла успешно предварительные испытания с большим запасом по основным характеристикам — дальности и зоне обнаружения.

Заслушивается доклад генерала — представителя Министерства обороны — о ходе предварительных испытаний и выявленных проблемах, затем слово предоставлено главному конструктору Ефремову. Он говорит о технических проблемах, связанных с новизной решаемых задач, и недостатках в работе смежников, особенно свердловских. Устинов поднимает председателя Свердловского совнархоза, тот что-то мямлит. В ответ резкий и грубый окрик Устинова: «Что вы тут штанами трясете? Работать надо, а не болтать. Садитесь». И седовласый импозантный мужчина, весь красный, садится, вытирая пот с лица. «Вот это да! — думаю я. — Наверно, сталинский стиль», — зная, что Устинов во время войны был министром вооружения».

Конструктор с директором спелись
«Еще мне довелось быть на заседании у председателя Военно-промышленной комиссии в 1964 году. На этом посту Устинова, ставшего председателем Высшего Совета народного хозяйства СССР Совета министров, сменил Леонид Васильевич Смирнов. Это уже был совершенно другой стиль, более корректный.

В порядке контроля за ходом освоения станции обнаружения и целеуказания «Круг-Ц» (после принятия на вооружение было присвоено название 1С12) директора завода Саженюка и меня вызвали для доклада о ходе работ на заводе имени Коминтерна по этой РЛС на заседание ВПК под председательством зампредседателя Совета министров Смирнова.

В своем докладе Саженюк в присутствии главного конструктора не решился объяснить отставание, как это часто практиковалось, недоработками разработчика, а ссылался на ряд объективных причин. Председатель ВПК предложил высказаться мне. Я знал по опыту Ефремова, что оценки главного конструктора воспринимаются как высококвалифицированная экспертиза. Ему удалось добиться замены нерадивого директора.

В ходе освоения было много недостатков в работе Саженюка, но говорить о них имело смысл, если видно, кем его стоит заменить, а таковых не было. Поэтому я в основном его поддержал и говорил о внешних помехах. После чего Леонид Васильевич усадил меня, сказав с досадой: «Главный конструктор спелся с директором».

Но по результатам рассмотрения заводу все же была оказана существенная помощь: выделены дополнительные средства на закупку оборудования и уменьшена загрузка другими изделиями».

КСТАТИ
Назначение Д. Ф. Устинова министром обороны СССР в 1976 году привело к существенным подвижкам в армии и в советской военной доктрине. Прежде упор делался на создание мощных бронетанковых сил в соответствии со сценариями «неядерного конфликта высокой интенсивности» в Центральной Европе и на Дальнем Востоке. С его назначением акцент делается на тактическое и оперативно-тактическое ядерное оружие (теория «укрепления евростратегического направления»).