Свобода за колючей проволокой

Заключенный из Новосибирска стал лучшим на конкурсе иконописцев

Двадцатидевятилетний Николай Ерохин в 2010 году был приговорен судом к восьми годам тюремного заключения по статье 111 УК — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть. Попав в колонию, молодой человек почти сразу стал заниматься иконописью. Недавно одна из его работ была признана лучшей на Всероссийском конкурсе среди осужденных «Канон». «Советская Сибирь» навестила одного из самых талантливых заключенных России и поговорила с ним о непростом ремесле, вере в Бога и ощущении свободы.

До конца дойдет не каждый
С первого взгляда становится понятно, что Николай совсем не типичный зэк — руки в краске, а не в татуировках, голос мягкий и спокойный. На все вопросы отвечает тихо и не спеша, как будто про себя проговаривая каждое слово.

— Над чем работаете сейчас?

— Пишу образ Архангела Михаила, планирую передать икону в новосибирский храм, носящий его имя. Пишу с репродукции XIV века.

— Сколько времени в среднем уходит на одну икону?

— Около месяца. В процессе росписи, к примеру, когда краска сохнет, можно заниматься второй иконой. Так быстрее.

— В день сколько часов работаете?

— Стараюсь с самого утра и до самого вечера. Урывками заниматься этим не получится. Если взялся, то не надо прерываться, это вредит работе. Икона требует полной отдачи.

— Благодаря росписи икон, наверное, и время в неволе летит быстрее?

— Это правда. Время очень быстро проходит. Не успеваешь иногда делать даже свои дела.

— Сколько уже написано вами икон?

— Я уже давно их не считаю. Но, думаю, к сотне приближаюсь. Помню, что самая первая была Донская икона Божией Матери. Любая икона пишется к какому-то празднику. Так, недавно закончил работу в часть двадцатилетия школы звонарей Новосибирска.

— Когда начали заниматься иконописью?

— В детстве я рисовал, но икона была для меня закрыта. Кисточки взял в руки здесь и начал пробовать. Рисую уже четвертый год, но пока все мои результаты на низком уровне, так как этому нужно учиться лет десять минимум, и до конца суждено дойти не каждому.

— Были ли у вас учителя?

— Три года назад при тюремном храме был прихожанин, которые передал мне некоторые знания. Также новосибирский иконописец Юлия Попова периодически приезжает к нам, отвечает на вопросы, если видит ошибки, то помогает их исправить. Я считаю, что если есть качественные репродукции, то работа пойдет сама.

Икона открывается в молитве
Николай отбывает свое наказание в исправительной колонии № 18, которая находится в областном центре. При колонии построена небольшая церковь, в которой и располагается мастерская художника. Почти все иконы, которые находятся в храме, написаны заключенными.

— Есть ли определенные требования к тому, как должна быть написана икона?

— Конечно. Человек верующий, который ходит в храм, молится, не придает значения, правильно ли она написана. А ведь русская икона имеет свои особенности. Для примера — ее перспектива. Если человек смотрит на обычную картину и как бы входит вовнутрь, то икона никогда не пустит в себя. Она открывается только в молитвенном состоянии, и это можно лишь почувствовать, а не увидеть.

— Сколько ваши иконы могут прослужить, не требуя реставрации?

— При правильном хранении они более двухсот лет простоят, потому что при написании используются натуральные классические материалы. Было время, когда темперная краска, которая использовалась всегда и используется сейчас, была вытеснена масляной. Она ярче и плотнее. Но такие краски крадут у иконы жизнь, и через двадцать лет она начнет темнеть. При этом, работая масляными, какую-то ошибку можно исправить, а при написании темперными это почти невозможно.

— Задумывались ли вы о стоимости своих работ?

— Мне это неинтересно, я этого не знаю. Когда заканчиваю работу, то на обратной стороне рисую красным цветом православный крест.

— Зачем?

— Чтобы показать, что она не предназначена для коммерческого использования.

Свой путь к Богу
— Какую икону представили на конкурс?

— К нам должны были приехать гости из Русской православной церкви. К их приезду мы хотели написать икону Владимирской Божией Матери. Подарок вручить не получилось, но на конкурс ее представил.

— Что почувствовали, когда узнали о победе?

— Меня это не удивило. Я испытал радость, но не со смехом и улыбкой. Это была радость внутренняя, спокойная.

— До того как попасть за решетку, вы были верующим человеком?

— К сожалению, нет.

— А что вас заставило задуматься об этом?

— Именно икона привела меня к Богу. Благодаря увлечению этим занятием я стал верующим. Считаю, что у каждого свой путь к Богу. Кому-то, может, и нужно здесь побывать, чтобы прийти к вере.

— Вы уже имеете право подать прошение об условно-досрочном освобождении…

— Никаких документов я подавать не буду. На все воля Божья. Если суждено, буду здесь до последнего дня.

— Уже думали, чем будете заниматься после освобождения?

— Планирую остаться при храме.

— Для чего?

— Понимаете, я себя здесь обрел. Мой смысл жизни в этом. Иконное дело надо развивать и найти людей, которым это было бы интересно, как мне. Вот мой сосед, с которым я живу, хочет домой, а я нет.

— Несвобода лучше, чем свобода?

— Свобода есть и здесь. В храме, в вере...

СПРАВКА
Финал конкурса иконописи среди осужденных «Канон», проведенный в рамках Всероссийского смотра религиозной деятельности осужденных «Не числом, а смирением», проходил в Москве. Победитель получит потир и грамоту РПЦ, также на его счет будет перечислено 5 000 рублей.