Как коррупцию отсечь и малый бизнес не потерять?

Основная задача введённых изменений — максимально исключить коррупционную составляющую в отношениях между заказчиками и поставщиками товаров, работ и услуг. Насколько эффективна новая система и какие подводные камни она скрывает, мы обсудили за «круглым столом» в редакции «Советской Сибири» с заместителем министра промышленности, торговли и развития предпринимательства Новосибирской области, начальником управления государственного заказа Галиной ТЕРЕШКИНОЙ, кандидатом экономических наук, доцентом кафедры финансов и кредита Сибирской академии государственной службы (СибАГС) Татьяной СКУРИХИНОЙ и юрисконсультом по закупкам СибАГСа Дмитрием САСОВЫМ.

Удобнее стал лишь контроль
Для Новосибирской области электронные торги стали делом привычным ещё с 2000 года. Хотя проводились и открытые, так называемые молоточные аукционы, но именно электронные торги считались основной формой работы. Да и проводились они в облегчённой форме — на собственных площадках, без идентификации по электронно-цифровой подписи (ЭЦП). Теперь каждый участник должен аккредитоваться на пяти определённых государством площадках. При аккредитации участнику торгов выдаётся ЭЦП, без которой невозможно участвовать в торгах. Всё это правильные моменты, но специалисты говорят, что поправки в закон заметно утяжелили процедуру.

Галина Терешкина:
— Раньше, согласно 41-й статье закона, любой участник мог войти на электронную площадку когда угодно, хоть во время аукциона. При этом мы ничего не знали об участниках торгов, известной становилась лишь информация о победителе. И хочу отметить, что за последние пять лет в области был единственный случай, когда победитель электронных торгов так и не объявился, — очень хорошая статистика.

Теперь участник аукциона должен предоставить заявку из двух частей: первая, которую и видит заказчик, — техническая информация о товаре или услуге без указания персональных данных, вторая — персональные данные. Зачем вторая часть, если при аккредитации выдаётся ЭЦП, не совсем понятно. Конечно, это не самая большая проблема, но для участников аукционов легче не стало. Удобнее стал лишь контроль над процессом электронных торгов, действует также единый на всю Россию сайт, на котором размещается вся информация о государственных и муниципальных заказах.

Метаморфозы коррупции
— Кто несёт ответственность за качество товаров и услуг и можно ли отказаться от услуг поставщика, если они не соответствуют заявленным требованиям?

Галина Терешкина:
— Наше управление выступает в качестве уполномоченного органа: мы размещаем информацию обо всех государственных и муниципальных заказах и ведём их до стадии заключения контракта. Бывает, что заказчик отказывается, как, например, было с поставкой оборудования в областной кардиологический диспансер, но подобные споры решаются в суде.

Однако тут важны обе стороны. Заказчик тоже должен обладать определённым профессионализмом, чтобы грамотно и подробно описать технические характеристики заявки. Особенно, когда речь идёт о сложном, высокотехнологичном оборудовании. Поставщик, не выполнивший условия контракта, несёт серьёзную ответственность — он на два года заносится в реестр недобросовестных поставщиков и не имеет права участвовать в аукционах по госзакупкам. Но теоретически возможны случаи, когда виноват заказчик, нечетко прописавший техническое задание. Поэтому грамотно составленная заявка повышает шансы получить именно то, что необходимо заказчику.

— Система электронных торгов нацелена прежде всего на искоренение коррупции. Считаете, что это удастся?

Галина Терешкина:
— Теоретически коррупция невозможна, ведь разрывается существовавшая связка «заказчик—поставщик», в которой легко можно было заниматься откатами, сознательным завышением цены лота. Теперь же заказчик не сам определяет максимальную стартовую цену заявки, это делает уполномоченный орган, то есть наше управление. В свою очередь мы не знаем заказчиков, не поддерживаем с ними связь. Так что объективно защищённость от коррупции высока.

Татьяна Скурихина:
— Я приведу пример другого плана, хотя это не коррупция в прямом смысле, а скорее её производная, — ограничение конкуренции. Мы от нашего вуза отправляли заявки в соседние регионы на проведение научно-исследовательских работ и столкнулись с тем, что нас легко «устраняют» на стадии технического задания, осознанно подгоняя его под местных исполнителей.

Нередко, это лишь один пример одного из регионов Сибири, техническое задание готовят те, кто потом и выигрывает торги. Тут я соглашусь с Галиной Борисовной, что не всегда сами заказчики могут сформировать нормальную, грамотную заявку. Поэтому и происходят порой такие метаморфозы.

Галина Терешкина:
— С другой стороны, любой грамотный поставщик, видя, что заявка составлена конкретно под кого-то, по закону «О защите конкуренции» имеет право обратиться в органы Федеральной антимонопольной службы, которые способны аннулировать заявку. Исключение можно делать лишь когда речь идёт о закупках сложного оборудования, которое производит одна фирма в мире, а в России — всего несколько официальных дилеров. Тогда понятно, что покупать нужно только там.

Монополии непобедимы?
— Плюсы электронных торгов понятны, а есть ли ещё сложности, с которыми могут столкнуться как заказчики, так и поставщики?

Татьяна Скурихина:
— Мне видится один серьёзный минус — отсечение от системы госзакупок малого и среднего бизнеса. Ведь согласно изменениям в законе № 94 поставщик, подавший заявку, должен подтвердить её финансовое обеспечение, к тому же теперь отсутствует авансирование со стороны заказчика. Поэтому малый бизнес стоит перед выбором — вкладывать свободные деньги в собственное развитие или прорываться в систему электронных аукционов.

Это касается, кстати, и банковской сферы. Общаясь с представителями отдела заимствований мэрии Новосибирска, я услышала опасения, что тот список банков-кредиторов, что был у мэрии в 2010 году, в нынешнем году может заметно сократиться. Следовательно, остальные (как правило, крупные) банки получат дополнительный инструмент влияния, смогут диктовать стоимость кредитов. А ведь займы будет брать мэрия, это бюджетные деньги. Более длительная практика покажет, как будут развиваться события, но некоторые опасения есть.

Галина Терешкина:
— Хотя чисто по букве закона малый и средний бизнес защитили, мы обязаны от 10 до 20 процентов государственного и муниципального заказов размещать на специальных торгах для субъектов малого предпринимательства. Законодатели и руководство страны решили, что этого достаточно. Будут проблемы — всегда есть возможность внести новые поправки в закон.

Дмитрий Сасов:
— Приведу пример нашего вуза, хотя с подобными проблемами сталкивается огромное количество бюджетных учреждений.
С выходом приказа, утвердившего номенклатуру одноимённых товаров, работ и услуг, возникли немалые сложности в обеспечении продуктами столовой нашего вуза. Если раньше одноимённые продукты определялись по характеристикам взаимозаменяемости — картошку, например, капустой не заменишь, то теперь все продукты разбиты на большие группы: мясо и мясные продукты, овощи и так далее.

Во-первых, цена в течение месяца может очень сильно колебаться, и сразу возникают сложности с определением максимальной ее величины.

Во-вторых, теперь заказ приходится дробить на очень мелкие части, по каждой торговаться, оформлять документы — всё очень громоздко и затянуто по времени, ведь сроки подачи заявок на лот до трёх миллионов рублей составляет семь дней. Понятно, что в масштабах области, страны — это мелочи, но мы с ними сталкиваемся постоянно.

Фотографии статьи

Татьяна Скурихина: «Нередко техническое задание готовят те, кто потом и выигрывает торги». Фото Михаила ПЕРМИНА.

Дмитрий Сасов: «С выходом приказа, утвердившего номенклатуру допоименных товаров, работ и услуг, возникли немалые сложности...» Фото Михаила ПЕРМИНА.