За того солдата...

Славянки лик прекрасный

Таисия Ивановна Сарычева (сестра моего отчима) родилась в Кочках. Ее отца в наше время назвали бы добросовестным предпринимателем. Например, он закупал у односельчан огромное количество птицы (гусей, уток, кур) и доставлял в Новониколаевск. Семья занимала добротный дом, даже был работник.

По воспоминаниям родных, Таисия Ивановна в юности была очень хороша собой. Высокая, статная, сдержанная (в какой-то степени даже суровая), она заметно выделялась среди девушек. Кочковские парни заглядывались на красавицу, многие пытались свататься. Но... одним отказывал отец, а другие не нравились Таисии.

Жизнь круто изменилась в начале тридцатых годов. Иван Трофимович по своим каналам узнал, что его должны раскулачить. В одну из ночей он переправил в Алтайский край что-то из провизии, одежды и домашнего скарба. Через несколько дней увез туда и всю семью.

После многих мытарств семья оказалась в Коченевском районе. Здесь Таисия встретила свою судьбу. Здоровая, крепкая девушка работала в поле наравне с мужчинами. И ей это очень нравилось. Однажды во время покоса заболела повариха и Таисию определили на кухню. В первый же день она обнаружила на полевом стане мальчонку — он сладко спал на топчане.

— Чей это ребенок? — поинтересовалась она у косарей.

— Нашего бригадира Федора Яковлевича Сарычева.

— А что же он его за собой таскает, не с кем оставить, что ли?

— Он у нас вдовец. Трое ребятишек у него, за ними присматривает его мать. Мужик-то очень хороший, да вот хозяйки у него нет.

Слова косарей сильно запали в душу девушки. Они с сестрой и братом тоже рано лишились матери. Да и что скрывать, ей сразу понравился отец ребятишек, хотя и был старше ее на 14 лет. Рядом они смотрелись замечательной парой — русоволосая синеглазая дивчина и черноглазый, хорошо сложенный молодец. В наше время его назвали бы брутальным мужчиной.

Взрослые дочери как-то допытывались у матери: долго добивался папа первого поцелуя?

— Конечно, я, как порядочная девушка, сопротивлялась... Целых два вечера.

Потом они поехали в деревню — это была Сидоровка Колыванского района. Федор Яковлевич представил Таисию своей матушке, а детям сказал:

— Эта тетя будет вашей мамой.

Десять лет счастливой семейной жизни промелькнули быстро. К тому моменту, когда в 1942 году Федору Яковлевичу принесли повестку на войну, в семье родилось еще четверо детей.

Федор Яковлевич Сарычев к моменту начала войны был уже немолод — 45 лет. Глядел он на свою «лесенку» ребячью, и сердце его обливалось кровью. Шестилетний Толя цеплялся за его ноги, плакали дочки Шура, Люба, Тамара, полуторагодовалая Рая сидела у мамы на руках. Старший сын Петр еле сдерживал слезы.
Дочь Федора Яковлевича — Любовь Федоровна, вспоминает:

— С фронта мы получили лишь несколько писем — солдатских треугольников. Из-за военной цензуры можно было лишь догадываться, в каких местах воевал наш папа. Письма зачитывались до дыр. Вечером, после тяжелой полевой работы, мама, усталая, продрогшая, растапливала печь, наскоро готовила ужин, а мы просили:

— Почитай, что пишет папка?

Она бережно расправляла уже стершиеся листки. Мы усаживались около открытой дверцы печурки и слушали, слушали: «Налетают стальные птицы, писать больше не могу. Крепко всех целую и обнимаю. Ваш папка».

Люба особенно запомнила письмо, где говорилось о ней: «Заняли небольшую деревушку. Все сожжено фашистами, порушено. Люди живут в землянках. И вдруг вижу: бежит девчушка, так похожая на мою озорницу Любашу. Сердце мое так и зашлось. Родные мои, как я обо всех вас скучаю. Крепко целую. Ваш папка».

По цензурным соображениям отец не мог назвать место боевых действий, но, видимо, ту девочку он встретил в Белоруссии, где вскоре и погиб в декабре 1943 года. Это произошло у деревни Костино Витебской области. Шел ожесточенный бой, немцев выбили из деревни, но и среди наших были огромные потери. Как поется в песне: «У деревни Крюково погибает взвод...» До конца войны оставался год и четыре месяца.

В декабре 1943 года с фронта пришла похоронка. И Таисия Ивановна, тридцатидвухлетняя женщина, стала вдовой. Горе, отчаяние, обида, слезы по ночам, но надо было жить и растить детей. С утра, сжав губы, шла она на тяжелую сельскую работу. В редкие выходные дни, нагруженная тяжелейшими бидонами с молоком, ряженкой, спешила на станцию Чик, чтобы успеть пораньше на городской рынок.

Как могла, вытягивала детей. Им тоже приходилось нелегко — после четвертого класса дочь Шура и сын Толя ходили в Чикскую школу за шесть километров. Росли дети, и прибавлялось забот. Вдова тянулась изо всех сил, но, несмотря на горе, нужду, не блекла ее природная красота.

Клятва фронтовика

Не остался равнодушным к этой красоте и уроженец Грузии Григорий Едигаров. Для него не имели значения ни разница в возрасте (Таисия Ивановна была старше Григория Павловича на девять лет), ни ее дети. Многие просто недоумевали: что заставило молодого мужчину жениться на Таисии Ивановне с таким «приданым». А он, добродушно улыбаясь, о отвечал: «Конечно, любовь. И еще — моя клятва, данная Богу».

...Первый день на передовой. В одном окопе, а скорее в щели, укрылись от разрывов пуль и снарядов грузин и русский. Одному 22 года, другому за сорок. Наконец стрельба утихла и бойцы решили пообедать сухим пайком. Разговорились.

— Господи! — воззвал к Богу старший. — Не дай мне сгинуть в этой мясорубке. Не за себя молю — ведь там, дома, осталась жена с оравой ребятишек. В случае чего — как она их поднимет...

Солдаты не успели даже как следует поесть, как началась бомбежка. Кругом — ад кромешный, разрывы снарядов. Когда наконец все стихло, Григорий, отряхнувшись от земли, стал тормошить соседа, но тот не подавал признаков жизни. Минуту назад разговаривали, ели солдатские сухари, и вот уже нет человека. Дети, жена никогда не увидят его и даже не будут знать, где покоится дорогой им муж и отец. Не раз видел Григорий смерть на войне, но эта — потрясла его больше всего.

Вот тогда молодой кавказец Григорий Едигаров (а был он православным человеком) обратился со страстной молитвой к Богу: «Господи, не допусти моей погибели. А я даю тебе обет — если останусь живым, обязательно женюсь на вдове с детьми».

На фронте Григория Едигарова тяжело ранили. Лечили его в Новосибирске. Когда выписался из госпиталя, был направлен на Чикский военный полигон, где и встретил свою судьбу — Таисию Ивановну Сарычеву. В этом браке она родила двух дочек: Галину и Тамару. Для всей многочисленной родни Сарычевых-Едигаровых последняя и по сегодняшний день Томочка, потому что самая младшенькая.

Идея написать очерк об этой семье возникла два года назад. Июльским жарким днем у меня на даче появился импозантный пожилой мужчина. Я не сразу признала в нем Анатолия — сына Федора Сарычева. Так сложилась жизнь, что Анатолий уехал из Новосибирска в конце 70-х годов. Проговорили с ним весь день, воспоминаниям не было конца. Не раз всплакнули.

Потом, в телефонном разговоре, я попросила: «Толя, напиши об отце, где он воевал, как нашел ты его могилу. Особо не напрягайся, просто даты». Письмо от Анатолия вскоре пришло, но хотелось узнать больше: подробности, детали. Тогда я позвонила его сестре Любови Федоровне. Договорились о встрече.
Мне повезло: к Любе приехали ее сестры — Рая (Раиса Федоровна) и Томочка (Тамара Григорьевна). Все трое хлопотали на кухне:

— Девчата, ну вы прямо как на Маланьину свадьбу наготовили, кого-то еще ждете?

— Кого, кого, тебя встречаем. Сколько лет не виделись. Не стыдно, журналистка?

— Стыдно, но и вы хороши. Я ведь старше вас, могли бы и сами забежать.

— Скажешь тоже, забежать. Ноги-то без тросточки не ходят.

Бранились Люба и Рая, а Тамара смущенно помалкивала. Оно и понятно: дочек Григория Павловича Едигарова я видела совсем маленькими, а потом надолго уезжала из Новосибирска, поэтому с Тамарой знакомилась заново.

Сидим, рассматриваем фотографии, рассказываем о своих близких, плачем. Вспомнили тех, кого уже нет с нами. Таисию Ивановну (она умерла, когда ей было 90 лет), фронтовиков Федора Яковлевича и Григория Павловича. Я помню их обоих очень хорошо. И в том, и в другом браке главной в семье была Таисия Ивановна. И, наверное, это правильно — попробуй, управься с такой большой семьей.

Федор Яковлевич души не чаял в своей красавице-жене, даже я, ребенок, хорошо это понимала. И Григория Павловича я вспоминаю как очень доброго, безотказного человека. В характере его абсолютно ничего не было от горячего кавказского темперамента.

Семья жила очень скромно, и как ни рвалась душа грузина повидать своих родных, это удалось осуществить не скоро. Скопив наконец деньги на дорогу, супруги с маленькой Томочкой поехали в Грузию. Надо знать кавказский менталитет, чтобы понять большую настороженность (мягко говоря) деревенской родни. «Как? У грузинского мужчины жена старше его, да еще надо поднимать ее детей! Зачем тебе, Григорий, жить в этой холодной Сибири, зачем тебе эта женщина? — убеждал отец сына. — Отправь ее обратно, а невесту мы тебе здесь найдем. Конечно, дочкам своим помогать будешь».

Однако дядя Гриша, несмотря на свой мягкий характер, держался, как скала. А его дочь Тамара считает, что именно она не дала распасться семье.

— Однажды, — рассказывает она, — в грузинскую деревню привезли керосин. Сразу набежала толпа. Все полезли со своими жестянками, без всякой очереди. Я, пятилетняя кроха, влезла в эту толпу и расставила всех в цепочку. Все долго смеялись, а мой грузинский дедушка сказал:

— Ладно, сын, не буду тебе препятствовать, живи как знаешь. Видно, очень умная женщина твоя Таисия, раз таких детей воспитывает.

В писании сказано: «Каждому по делам его воздастся». Оба фронтовика — Федор Яковлевич и Григорий Павлович — оставили на земле прекрасных детей и добрую, благодарную память о себе.

А древо жизни снова зеленеет

У людской памяти особый счет. Она хранит не только эпизоды прожитых лет, но и закладывает основу для будущего.Федору Яковлевичу Сарычеву и Григорию Павловичу Едигарову, будь они живы, не пришлось бы краснеть за своих детей.

Все мужчины этой семьи свято выполняли и выполняют святой долг по защите Родины. В 1942 году, через несколько месяцев после ухода на фронт Федора Яковлевича, был призван на военную службу его 17-летний сын Петр Сарычев. Сначала он служил на Тихоокеанском флоте — ходил за кораблями в США по ленд-лизу. Война для Петра закончилась на Северном флоте, где он принимал участие в потоплении фашистских подлодок. В общей сложности Петр Федорович Сарычев служил на флоте семь с половиной лет — во время войны и на действительной. Однажды, уже после Победы, он приезжал на побывку. Когда Петр гостил у нас, все соседские девчонки находили заделье зайти в дом, чтобы поглазеть на красавца-краснофлотца.
И другой сын Федора Яковлевича — Анатолий Сарычев — уже в послевоенное время три года служил в морской авиации Тихоокеанского флота.

Свой священный долг отдали Родине и внуки Федора Яколевича Сарычева. Константин (сын Анатолия) служил в авиации, Владимир и Сергей (сыновья дочери Александры) отслужили, один в ВВС, другой во внутренних войсках. Сын Любови Сарычевой, Сергей, провел свои солдатские годы в Германии.

— Это происходило во время известных событий в Афганистане, — рассказывает Любовь Федоровна. — Сережа вспоминает, как порывался идти воевать добровольцем в Афганистан. Их БТРы в Германии стояли в боевой готовности две недели...

У Григория Павловича Едигарова растет правнук Захар. Как знать, может быть и ему предстоит в будущем послужить Родине?

Есть в большой семье Сарычевых-Едигаровых студенты, бухгалтеры, банковские работники, предприниматели, специалисты по электротехнике, юрист, педагог. Особенно гордятся сестры братом Анатолием — паренек из сельской глубинки сделал головокружительную карьеру, прошел путь от рабочего до генерального директора Бердской «Веги».

Анатолий Федорович Сарычев многое сделал, чтобы найти могилу своего отца, погибшего в 1943 году на белорусской земле. Прах Федора Яковлевича покоится около деревни Костино, в Витебской области. Это рядом с городом Орша, где Красная армия впервые применила знаменитые «катюши». Здесь же воевал партизанский отряд Константина Заслонова.

Сейчас там воздвигнут прекрасный мемориал «Рыленки». На одной из стел выбито имя нашего земляка Федора Яковлевича Сарычева.

...Для россиян нет дороже праздника на свете, чем День Победы. Нам есть что вспоминать, есть чем гордиться. Это наши деды, отцы, братья стояли насмерть и защитили Родину. Вечная слава им, вечная наша благодарность!