EUR 114.3149 «Тихий Дон» как средство пропаганды семейных ценностей
И ни один не выявил столь явно стремление выдать семейные ценности за ценности общечеловеческие.
Сама история создания этой картины полна настоящего драматизма и вполне могла быть экранизирована или хотя бы включена в коллекционные издания фильма, которые выйдут в дальнейшем на DVD. Для тех, кто помнит экзотические времена конца 80-х и начала 90-х, описывать ситуацию, в которой снимался фильм, не нужно. Остальные, выросшие уже в эпоху высокоскоростного интернета, многочасовых пробок на автотрассах и капиталистического товарного изобилия, все равно не поверят.
На финансирование «циклопического» проекта Бондарчука денег у государства не было, что неудивительно, потому что, кроме многочисленных зарубежных саммитов в очень развитых западных странах, на которые с большим удовольствием ездили отечественные чиновники, денег не было почти ни на что. Деньги нашлись у предприимчивого итальянского господина Виченцо Рисполи, который, по некоторым сведениям, занимался рискованным строительным бизнесом где-то в Неаполе. Для него это была прекрасная возможность, скажем так, придать несколько более законный вид своим доходам. Работа над фильмом началась.
По условиям соглашения с продюсерской группой главные роли в картине должны были сыграть иностранные актеры, а сам фильм сниматься на английском языке. После проведения кастинга в проекте Бондарчука сложилась следующая комбинация: Руперт Эверетт (Григорий Мелехов), Дельфин Форрест (Аксинья), Мюррей Абрахам (Пантелей), Ирина Скобцева (Василиса Ильинична), Алена Бондарчук (Наталья), Наталья Андрейченко (Дарья), Владимир Гостюхин (Петр), Борис Щербаков (Степан), Сергей Бондарчук (генерал Краснов), Юлия Живинова (Дуняша), Андрей Руденский (Евгений Листницкий), Бен Газзара (генерал Секретов).
Самым спорным решением из всех, безусловно, было приглашение молодого британского актера Эверетта на роль Мелехова. И дело было не только в том, что уж очень этот аристократичный денди не походил на Мелехова, представления о котором в России были навсегда связаны с образом, созданным Петром Глебовым...
Одним словом, существует версия, что Бондарчук, который намеревался вынести на первый план именно любовную историю Григория и Аксиньи (то есть существа мужского пола к существу женского пола), узнал о склонностях Руперта Эверетта уже в середине съемочного процесса, и его едва не хватил удар. Но было уже поздно, километры пленки уже были отсняты, и искать нового исполнителя главной роли не представлялось возможным. Надо сказать, что и сам Эверетт был удивлен решением Бондарчука, поскольку считал, что у него с Мелеховым нет ничего общего, но отказаться от столь лестного предложения не смог.
Съемки проходили в довольно бодрой обстановке. По воспоминанием все того же Эверетта, массовку составляли из людей с гвоздями вместо зубов (вероятно, актер имел в виду металлические коронки, которых на его родине давно не водилось). Лампасов на всех не хватало, поэтому в батальных сценах конников в обычных штанах ставили на задний план.
Владимир Гостюхин действительно едва не погиб во время съемок эпизода расстрела Петра. Измученный 35-градусным морозом, итальянский пиротехник неправильно вставил заряд, который должен был создать иллюзию ранения, и микровзрыв оказался направлен в грудь актера. По его собственному признанию, от страшной боли помогли лишь интенсивные растирания водкой и не менее интенсивное принятие ее внутрь. Причем иностранные актеры очень быстро поверили в чудодейственные свойства этого исконно русского лекарства и в дальнейшем частенько спасались с его помощью от усталости и переохлаждения. И так далее, и все в том же духе.
А потом господин Рисполи обанкротился и банк, у которого он взял ссуду на фильм, конфисковал весь материал. Вернуть пленку Бондарчуку, несмотря на все его влияние и связи, не удалось. В 1994 году режиссер скончался, так и не увидев результатов своего труда. И началась та самая детективная история, которая требует экранизации.
Однажды итальянский юрист Валерий Сурин, будучи на приеме у своего стоматолога, услышал от него историю про хранящиеся в банке пленки. И все бы так и прошло вместе с зубной болью, если бы Сурин не оказался знаком с Владимиром Познером, а тот, в свою очередь, с Константином Эрнстом. Таким образом, борьба за последнюю работу Сергея Бондарчука поднялась на уровень кремлевских кабинетов, и справедливость наконец восторжествовала: материалы вернулись на родину и попали в распоряжение Федора Бондарчука, взявшегося сделать из них телевизионный фильм. И сделал.
То, что увидели зрители «Первого», описать чрезвычайно трудно, и дело здесь даже не в сравнении с картиной Герасимова, про которую сам Шолохов сказал, что она «идет в дышловой упряжке с романом». Это нужно видеть. Кучерявая донельзя Аксинья, бегающая с пустыми ведрами, непокрытой головой и в современном макияже; Мелехов, обнимающий свою возлюбленную столь трогательно, будто любимую лошадь; вкрадчивый Михалков, читающий шолоховский текст, который слабо вяжется с похожим на рекламный клип видеорядом.
А эта прекрасная озвучка? Вероятно, стоит посмотреть недублированный вариант фильма, чтобы услышать, как наши актеры мужественно выражают все буйство чувств лаконичными английскими фразами. Тогда, быть может, удастся закрыть глаза на чудовищное наречие, которым наделили иностранных актеров дублеры, на несовпадение артикуляции и ритма речи.
Повторять все то, что уже неоднократно обсуждалось в средствах массовой информации, бессмысленно. Равно, как и бессмысленно обвинять в творящемся на экране кошмаре лишь одного Сергея Бондарчука. Да, он взял на себя большую ответственность, сняв ремейк фильма, который является одной из главных святынь отечественного кинематографа. Да, налицо явные режиссерские ошибки, например, с подбором иностранных актеров или невнятностью любовной истории, выведенной Бондарчуком на передний план и оторванной от грандиозного исторического фона. Да, приемы съемок устарели и не соответствуют современным представлениям. Да, батальные сцены, в которых был так силен Бондарчук, однозначно свидетельствуют о трудностях с финансированием.
Но стоит прислушаться к мнению того же Гостюхина, который утверждает, что телевизионное творение Бондарчука-младшего с его утрированными цветами и лоскутным монтажом — это не тот фильм, который снимал его отец. Что многие эпизоды не вошли в финальную версию, а многие смонтированы не так, как предполагалось изначально. Стоит вспомнить палитру фильмов, которые выходили на экраны в лихие послепутчевые годы с отнюдь не иностранными, а нашими, причем самыми лучшими актерами. В какой чудовищной чуши, создаваемой самыми прославленными нашими режиссерами, приходилось порой сниматься им, чтобы заработать себе на жизнь. И фильм Бондарчука представится совсем в ином свете.
Несомненно, «Тихий Дон» — одна из самых слабых его работ, но выйди этот фильм на экраны в начале 90-х, и отношение к нему было бы совсем иным. Ему не удалось бы встать вровень с герасимовским шедевром, но он избежал бы печальной участи перерождения в телевизионную версию имени Федора Бондарчука с ее лубочной компьютерной графикой и потрясающей рекламной кампанией, которая навредила фильму едва ли не больше, чем неумелые руки реставраторов.
И ведь достаточно было без лишней помпы и семейного придыхания показать уже готовые эпизоды просто как одну из работ знаменитого режиссера, вернувшуюся после долгого отсутствия на родину. Как одну из работ, которая ценна уже тем, что автором ее был Бондарчук, и тем, что она является наглядным пособием по изучению периода времени, в который она создавалась. А Бондарчук остался бы Бондарчуком. Режиссер, в активе которого «Судьба человека» и «Они сражались за Родину», имеет право на ошибку. Даже на такую.
АКТУАЛЬНО
