Интернет подскажет, чем кормить цыплят

— Куда уезжаешь? Ты что, взбесилась?!

— В деревню, где мои родители родились и выросли, Каурка называется. Покупаю там дом с огородом, баней и курятником. Буду жить на свежем воздухе, разведу кур и петухов. Будут они мне песни петь по утрам. Капусту и картошку буду выращивать!..

— Сдурела, ты же не имеешь понятия, с какой стороны подойти к грядке!

Подруга моя вдруг замолкла, отдышалась и с убеждением в голосе заявила: «Не знаю — узнаю! Не боги горшки обжигают!»

Я молчала и думала: может, и вправду ей пожить в деревне. Не приживется — вернется. И что она теряет? Абсолютно ничего. На том и решили.

Получив благословение близких людей, съездила Вера в забытую богом деревеньку, сторговалась и за символическую цену купила маленький домик с банькой, курятником и огородом. Сын загрузил грузовик самым необходимым, и уехала моя любимая подруга в тьмутаракань.

Мы с Верой договорились общаться по мобильной связи. А дело было весной. В первый же вечер звонит моя подруга: соседи хорошие, обмыли приезд самогоном, обещали консультировать по всем вопросам.

Пришла пора сажать картошку. Огород Вере вспахал единственный мужичок в деревне, имеющий старый тракторишко «Беларусь». На него молились оставшиеся в деревне старики и старухи. Посадила Вера в своем огородике все, что положено. Звонила все реже и реже. Я понимала, что моя работящая подруга окунулась с головой в работу, устает. И вот очередной звонок. Пищит от радости: купила цыплят, а как ухаживать и чем кормить, не знает. Спрашиваю, почему у соседей не узнает.

— Соседей не вижу уже месяц — в запой ушли. Зайди в интернет, найди ответы на мои вопросы срочно.

Прогулялась я по Всемирной паутине, разузнала все про цыплят и доложила Верке.

В один прекрасный вечерок в середине лета звонит Веруня и голосом, не терпящим возражений, приглашает к себе погостить, попариться в баньке, салатиков отведать из своих овощей и послушать пение выращенных лично петушков. Я поняла: это приглашение было как отчет о проделанной работе. Объяснила мне, как добраться.

И вот подъезжаю к деревне с красивым названием Каурка. Четыре ряда маленьких, стареньких домишек напоминали мне сухоньких старушек, встреченных в станционном магазинчике. Дед Степан указал на единственный дымок из трубы: вот на него и иди. Добралась до калитки, вошла и увидела стоящую ко мне спиной стройную женщину в простом ситцевом сарафанчике. Она колола дрова, ловко орудуя колуном. Невольно залюбовалась спорящейся работой. Сухие чурки с веселым треском раскалывались и дружно отлетали в сторону. Когда я спросила, как найти Веру, женщина обернулась, и я чуть не села: передо мной стояла моя подруга — пенсионерка Вера Николаевна, помолодевшая лет на двадцать и похудевшая не менее чем на двадцать кило. Глаза Веры блестели, румянец спелым яблочком полыхал на щеках. Она бросилась ко мне, обняла, потащила в дом.

Напарились мы в этот день в жарко истопленной маленькой баньке от души! Легкость во всем теле! Голова кругом от чистого воздуха! После ужина салатами из своих овощей с душистым хлебом, выпеченным Верой в русской печи, мы сидели на желтом выскобленном деревянном крылечке и вспоминали нашу молодость. Я никак не могла привыкнуть к новому молодому облику своей подруги. Мне казалось, что в импульсивной Вере поселилась какая-то житейская мудрость, выработанная поколениями крестьян, их степенная уверенность: прав идущий за сохой.

Меня заинтересовал факт, что работники фермерского хозяйства в соседней деревне не бегут в город. «Понимаешь, там случай особый: было несколько фермерских хозяйств, — объясняла Вера, — поначалу все сельчане нашли себе применение, но потом надоело работать, хоть и фермер оплачивал их труд живыми деньгами. Крутился фермер, как мог, расплачиваясь взятым кабальным кредитом. Но все оказалось напрасно. Даже зарплатой не смог удержать, заинтересовать отвыкших от земли крестьян. Начались пьянки, прогулы. Не смог бедный фермер отдуваться за отсутствующие кадры. Так и развалились одно за другим хозяйства. Остался в той деревне один фермер-упрямец: собрал родню со всех краев; держится из последних сил — не хватает кадров.

Давно ли было время, когда крестьянин, зарабатывающий гроши в своей деревушке, не мог уехать, потому что паспорт не отдавали бедолаге. Демократия все расставила по местам. В поисках лучшей доли разбежались многие кто куда... Туда, где платят.

Потом мы молчали, осмысливая трагедию крестьянских судеб.

Неделю я прожила как в раю. Работали в огороде: окучивали, пололи, поливали. Загорела, накупалась в речушке, что находилась через дорогу. Нарвали и намариновали длинноногих опят. Вечерами мы слушали соловьиные трели и пели наши любимые песни, песни нашей юности, вспоминали наших ушедших родных и близких. Душа распахнулась и просила выговориться. Уезжать не хотелось жутко, но обстоятельства сильнее нас.