Приднестровье: происки цветных Петрушек

Даже в эпоху вечно колеблющегося Кучмы Киев занимал по Приднестровью особую позицию, помогая населению этой несломленной и гордой республики сохранять свою независимость перед агрессивным давлением Кишинева.

История конфликта:

на этой неделе продолжалась транспортная блокада Приднестровья, вызванная введением Украины 3 марта новых таможенных правил для Тирасполя. В настоящее время на границе Приднестровья с Украиной скопилось большое количество автомобилей и грузов, которые не пропускаются украинскими пограничниками на территорию Украины.

Одновременно с этим Украина усиливает охрану пограничных переходов, где продолжаются пикеты и акции протеста общественных организаций Приднестровья. Для перекрытия границы Украина привлекает дополнительные силы.

Представитель Совета безопасности России Владимир Колесников заявил, что «любая искра между двумя сторонами может вызвать такое обострение ситуации, которое в целом может привести и к вооруженному противостоянию. Допустить этого ни в коем случае нельзя».

Президент Приднестровской Молдавской республики Игорь Смирнов в своем интервью отметил, что «единственный посредник и гарант в переговорном процессе, который гарантирует ранее достигнутые соглашения, и не только гарантирует, но и выполняет свои международные обязательства, — это Россия».

9 марта посол МИД РФ по особым поручениям подтвердил, что украинские войска выдвигаются к приднестровской границе.

Приднестровская проблема является ключевым моментом для геополитической конструкции всего постсоветского пространства.

После распада СССР в некоторых вновь появившихся республиках, в частности в Грузии и в Молдове, возникло парадоксальное явление «интеграционного сепаратизма». Так зажглись горячие точки Южной Осетии, Абхазии в Грузии и Приднестровья и Гагаузии в Молдове. Жители этих областей категорически не приняли сам факт распада СССР и отвергли курс новых государств на строительство самостоятельной национальной государственности: без России, вопреки России и даже сплошь и рядом против России. И если простого волеизъявления для восстановления СССР было явно недостаточно, то сказать «нет» новым национальным и подчас националистическим режимам и силы, и духа у населения этих героических анклавов интеграции хватило.

На той же грани одно время балансировал и Крым, населенный преимущественно русскими, не желавший «уплывать прочь» от Большой Родины вместе со «сторонниками незалэжности».

В начале 90-х приднестровцы отстояли право на свободу и собственный геополитический выбор с оружием в руках и ценой больших жертв. Они категорически отвергли курс официального Кишинева на румынизацию Молдовы, сохранили верность евразийской модели дружбы народов, на которой был основан Советский Союз, а до него — и многонациональная Российская империя.

В эпоху Ельцина тему приднестровского сопротивления старались замалчивать, но россияне интуитивно догадывались, в чем состояла истинная борьба Тирасполя, и морально сопереживали приднестровским братьям.

Кстати, на этом была выстроена политическая харизма генерала Лебедя, который в критический момент сделал решительные шаги по защите Приднестровья от неминуемой агрессии. Этот патриотический жест лег в основу стремительной карьеры покойного красноярского губернатора.

На несколько лет успокоившаяся ситуация заново вспыхнула вместе с волной цветных революций, спонсируемых Вашингтоном. Уже всем сегодня ясно, да и сам Вашингтон не сильно это скрывает, что все прошедшие и планируемые цветные революции направлены на отрыв стран СНГ от России и подразумевают подавление всех интеграционных инициатив — как активных, так и тлеющих. И когда на последних выборах тираспольский вариант цветной революции не удался, в ход пошли крайние меры — в частности, экономическая блокада маленькой республики со стороны Украины.

От атлантистского агента Ющенко другого никто и не ожидал: атака на Приднестровье была вопросом времени. Увы, это время наступило, и это в том числе и серьезное испытание для Москвы.

Даже в ельцинские времена, когда мы сдавали все и предавали всех, пожертвовать Приднестровьем у режима не хватило смелости. Тем более сегодня, когда легитимность правления Путина основана целиком на реализации державно-патриотического курса, Москва просто не имеет права проигрывать эту битву.

Дипломатически мы делаем все от нас зависящее, но надо быть готовым к худшему.

Сегодня на Украине «оранжевая» власть накануне парламентских выборов хрупка, как никогда: Ющенко готов идти на все, чтобы заплатить за поддержку своим американским боссам.

Не исключено, что он пойдет в удушении Приднестровья до конца. Ведь очевидно, что, нападая на Приднестровье, Киев целится однозначно и исключительно в нас.

На это должен существовать только один ответ: Приднестровье мы не отдадим ни в коем случае — даже если придется завозить туда продукты самолетами.

А еще лучше в такой ситуации было бы спросить жителей Восточной и Южной Украины, тесно связанных множеством живых контактов и с Тирасполем, и с самой Россией, хотят ли они жить в озлобленном, раболепствующем перед Вашингтоном, ненавидящем своих многовековых друзей и соседей государстве?

Не пора ли предоставить украинским западникам и западенцам распоряжаться в своей половине украинского дома, а остальным покинуть его ради объединения с Большой Родиной?

Если сепаратизм является интеграционным, то он и не сепаратизм вовсе, нечто иное и противоположное... И как только Москва скажет свое решительное «да» всем, кто хочет вернуться к нашему общему дому, в единую и процветающую страну, в братскую Евразию великих и дружных народов, жители Восточной Украины и Крыма смогут уверенно принять верное решение. И тогда ныне заблокированная проамериканскими марионетками граница между Приднестровьем и Украиной будет иметь несколько иное значение и несколько иное название.

Мы этого не хотели.

Но происки этих цветных Петрушек, похоже, не оставляют нам выбора.