Ирану невМАГАТЭ

Итак, из МАГАТЭ в Совет Безопасности ООН поступили документы о ядерной программе Ирана. Если в ходе рассмотрения этих материалов будет установлено, что Иран осуществляет ядерную программу в военных, а не в энергетических целях, то против него могут быть введены санкции ООН.

Тегеран направил в штаб-квартиру МАГАТЭ в Вене письмо, потребовав до середины февраля убрать со своих ядерных объектов все пломбы, которыми они опечатаны, и камеры, через которые осуществлялось наблюдение. Ранее Иран предупредил, что он выйдет из режима соблюдения положений дополнительного протокола к договору о нераспространении ядерного оружия, если материалы о его ядерной программе будут переданы в Совет Безопасности ООН.

Незадолго до того, как постоянные члены Совбеза и Германия согласовали проект резолюции, стало известно, что Иран выступил с компромиссным предложением. Тегеран предлагал заключить соглашение с МАГАТЭ, согласно которому ему будет разрешено обогащение урана исключительно в научных целях, и обещал принять предложение России о производстве ядерного топлива для иранских АЭС на ее территории. Когда этот компромисс был отвергнут, а проект резолюции согласован, Тегеран объявил, что прекращает всяческое сотрудничество с МАГАТЭ и возобновляет программу по обогащению урана.

Единственной реакцией со стороны российских чиновников на иранский демарш пока что стало лишь заявление председателя Комитета Госдумы РФ по международным делам Константина Косачёва, который констатировал то, что Россия сейчас практически не имеет рычагов давления на Иран.

Министр обороны США Дональд Рамсфельд заявил в интервью германской газете Handelsblatt, что не исключает скорого военного удара по Ирану. По словам шефа Пентагона, рассматриваются «все варианты, включая и военный».

В ответ глава стражей иранской революции генерал Яхья Рахим Сафави предупредил США и Великобританию, что в случае нападения на Иран им грозит ответный ракетный удар.

«Весь мир знает, что Иран располагает баллистическими ракетами, радиус действия которых составляет 2000 километров, — указал Сафави. — У нас нет никаких планов нападения на какую-либо страну, но в случае нападения на нас мы предпримем эффективные оборонительные меры».

С большой долей вероятности можно говорить о том, что эти слова относятся не только к США, но и к Израилю, с которым у Ирана особые счеты. Джордж Буш уже пообещал, что в случае необходимости Америка окажет Израилю необходимую помощь от «угроз со стороны Тегерана».

«Меня беспокоит человек, который, во-первых, пытается переписать историю холокоста и, во-вторых, не скрывает своих намерений уничтожить Израиль», — заявил Буш, имея в виду президента Ирана Махмуда Ахмадинеджада.

Наиболее неприятный аспект всей проблемы связан с тем, что Тегеран, а точнее его президент, все более делает ставку на популярность Ирана в среде радикальных исламистов в арабском мире, вместо того, чтобы опираться на умеренные многополярные силы в лице России, континентальной Европы и Китая.

Геополитика шиитского Ирана и ее исторические константы фундаментально отличны от геополитики арабских стран, преимущественно суннитских.

Радикальный ислам в арабском мире основан на особой ваххабитской или салафитской школе, которая испытывает к шиизму и шире — к традиционному исламу и суфизму — жесткую неприязнь.

Любое сближение иранских шиитов с ваххабитскими фундаменталистами глубоко противоречиво и принесет Тегерану лишь минусы.

Постоянные антиизраильские выпады и обещанная серия карикатур на тему холокоста в иранской прессе ставят непреодолимые преграды для того, чтобы развивать стратегический альянс с Россией и Китаем.

А между тем только такой альянс способен предотвратить надвигающееся американское вторжение и заблокировать соответствующее решение в Совете Безопасности ООН.

Ахмадинеджад испытывает терпение Путина.

Это уже напоминает шантаж.

При всем желании укротить американский империализм и укрепить суверенитет стран Евразии Путин не пойдет ради этого на демонизацию и маргинализацию России. Не пойдет и правильно сделает. Тем более когда речь идет не о нашей игре.

Подключившись к антиевропейской истерике, Тегеран испытывает на прочность и отношения с Европой, где континентальные Франция и Германия были важной инстанцией, ослабляющей американское давление.

Ось Москва — Тегеран — основа полноценной геополитической конструкции евразийского континента. Но в данных условиях мы видим, что политика иранского президента развивается явно не в пользу этой оси.

Сдается, что у Ирана есть последний шанс — от тупикового панисламизма срочно обратиться к внятной и последовательной континентальной евразийской стратегии.