Записки адвоката: их собачье дело

У собак есть один недостаток. Они любят какать. Сама по себе эта привычка компрометирующей не является.

Если бы Дэвид Хейман видел, как выглядит в зеркале Марго Робби за чисткой зубов, от продюсирования «Барби» с нею в главной роли он бы отказался. Я к тому, что даже человечьи гигиенические процедуры выглядят куда более устрашающими по сравнению с охваченным нуждой ротвейлером. Я уже молчу о мужском бритье. Фото наших лиц в момент бритья должны украшать стены всех психиатрических стационаров с интенсивным наблюдением. Так что пудель, окаменевший в момент крайней необходимости, когда силы на исходе и выхода нет, неподсуден.

В городе нет ни одной таблички, на которой было бы написано «Туалет для друзей человека». Из обнаруженных более всех по смыслу подходит разве что «парковка только для сотрудников администрации». Где можно парковаться остальным, непонятно. По­этому все паркуются там, где беда настигла. Однако ладно, когда попросился чихуахуа — его сунул в карман и пошел гулять. Потом лишнее из кармана вытряхнул незаметно, и мухи тут же унесли. Ни одного лишнего градуса в озоновый слой. Но для маламута или анатолийского волкодава необходимо каждый раз заказывать самосвал из Талдинского угольного разреза. Зачем преподавателю актерского мастерства в однокомнатной квартире анатолийский волкодав, непонятно. Но они оба есть, они существуют. И они гуляют.

Летом выгуливающую друга на веревке собаку еще могут пугнуть уполномоченные на то лица. Но осенью, когда уже не до красоты ландшафта, они утрачивают бдительность. И коварные собаки выводят людей на улицу в пять утра, когда сон дворников особенно крепок. Выводят и изменяют этот ландшафт до неузнаваемости. Оттого непонятен восторг от осени Пушкина. Не знаю, может, у него в Болдино все было иначе. Может, его русские борзые во время прогулки удалялись на минуту куда-нибудь в Литовскую губернию, там делали свои дела и тут же возвращались. Но здесь осенью никто никуда не спешит, здесь багряная листва и пышное природы увяданье хранит под собой то, что со свойственным ему трагизмом воспел поэт Блок: «О, весна без конца и без краю…».

Один особенно чуткий к дискомфорту мужчина утром сел за руль, завел двигатель и вдруг почувствовал запах, который трудно перепутать с другим. Поняв, что машина с этим запахом простояла всю ночь и обычным освежителем воздуха не отделаться, погнал машину на автомойку и заказал химчистку салона. И чтобы два раза не бегать, полировку кузова и мойку днища с двигателем. Не исключено, что маленькая мохнатая тварь ночью залезла туда и хорошенько выспалась. А по возвращении домой вдруг обнаружил, что собаки проникли и в квартиру — в ней пахло точно так же. Он выглядывал за дверь, резко выскакивал на балкон, чтобы взять с поличным, но собаки успевали скрыться. О собачьем уме ходят легенды. А запах бескрайней весны все усиливался. И если состоящая из фруктовых и цветочных переливов яркая смесь на улице раскрывалась звучанием верхних нот бергамота и спелой дыни, то в квартире она обогащалась новыми оттенками, дополняя букет непальской розой и едва ощутимым амбре техасского кедра. От ударных волн и проникающей радиации у всех членов семьи поменялся цвет глаз и утратился ряд привычных функций. К тому моменту, когда жена догадалась посмотреть подошвы ботинок мужа, тот уже был близок к психическому расстройству. Светлея разумом, он вспомнил, что, торопясь утром к машине, решил срезать путь и прошелся по парку, по плачущей росой траве.

Спасает только зима. В этих условиях замерзает не только то, что производят мамонты, но и сами мамонты.