Дыхание вечности, почерк времени

Уникальные документы из семейных архивов времен Великой Отечественной войны принесла в редакцию «Советской Сибири» Любовь Душкина, читательница нашей газеты и автор нескольких материалов, посвященных судьбе земляков. Воспоминания, которые мы сегодня представляем вниманию читателей, помогают лучше понять людей военного поколения — их поступки, их подвиг.

Один из документов — письмо Нины Леонидовны Сучилкиной (Тагильцевой). Воспоминания об отце. Ее отец Леонид Никандрович Тагильцев погиб на фронте. К слову, муж автора письма Геннадий Александрович — сын Александра Сучилкина, корреспондента «Советской Сибири», который также пал в боях Великой Отечественной войны смертью храбрых. Мы публиковали статью о его судьбе в номере газеты от 8 мая 2019 года.

Читая воспоминания Нины Леонидовны, видишь перед собой Новосибирск военных лет.

Александр Сучилкин с отцом и братом. Фото предоставлены Любовью ДУШКИНОЙ

22 июня 1941 года семья Тагильцевых праздновала день рождения старшего сына. «Был выходной день, и наша семья вместе с родственниками отдыхала в Заельцовском парке, — пишет Нина Леонидовна. — Папа играл на баяне, фотографировал. Расстелили одеяло на траву. Дети бегали, играли, а взрослые беседовали и пели песни под баян. Там мы и узнали, что началась война. Мой брат Ваня, возвращаясь домой, бежал впереди всех и кричал: «Эх, папа, какой я несчастливый — день моего рождения, и началась война!» Мой папа был коммунист, он сразу пошел в военкомат. Уходя на фронт, он сказал маме: «Береги детей. Из других городов будут прибывать эвакуированные люди — выбрасывай из квартиры всю мебель и на полу стелите общую постель». Папу провожали на фронт из клуба имени С. М. Кирова. Он мне купил булавочки и маленькое зеркальце, но я положила зеркальце на покатый выступ колонны, и оно разбилось. Да, примета плохая, но была надежда…»

Для дочери дорого все, что связано с отцом: семейные реликвии, песни, городские улицы. «На 7 Ноября папа брал меня на руки и гулял со мной по улице Дуси Ковальчук. На самом высоком здании мясокомбината горела пятиконечная звезда, я просила папу мне ее достать, а он мне что-то объяснял…

Журналист Александр Сучилкин посылал жене и детям письма и открытки с фронта. Как видим, бумага выдержала испытание временем, и даже карандашные строчки почти не выцвели. Фото предоставлены Любовью ДУШКИНОЙ

Я помню, как папа приносил мне сладости, но я долгое время не понимала: что это было? Откусишь много, а во рту оказывается мало... Позже я поняла, что это была сахарная вата.

Еще я помню, у меня был маленький стульчик, плетенный из лозы. Папа ставил этот стул на швейную машину, усаживал меня на этот стульчик, садился рядом, играл на баяне, и мы с ним пели песню «Расцветали яблони и груши». Я и сейчас ее пою для своих родителей…

До войны с детской обувью было плохо. Мама отстояла две очереди и купила брату вторую пару ботиночек, на вырост. Когда папа это увидел, заругался на маму и сказал: «У твоего ребенка будет запас, а другой ребенок будет босиком». И заставил вторую пару продать».

Журналист Александр Сучилкин посылал жене и детям письма и открытки с фронта. Как видим, бумага выдержала испытание временем, и даже карандашные строчки почти не выцвели. Фото предоставлены Любовью ДУШКИНОЙ

Леонид Никандрович умер в госпитале в Сталинградской области — в последний день 1942 года, после мимолетной встречи с одним из родных людей. На военных тропах такие подарки судьбы случались нередко... Как все произошло?

«Через Волгу построили узенький мостик, по которому люди переходили на другой берег реки, — поясняет Нина Тагильцева. — Солдаты кричали людям, чтобы они шли в одиночку, не держась друг за друга, так как мостик зыбкий. Если один начнет падать, то вся цепочка тоже упадет в воду. Этот переход совершался ночью. Папа захотел пить и по-пластунски пополз к реке. Рядом на небольшом расстоянии полз солдат, и когда они напились воды и повернулись друг к другу лицом, чтобы ползти обратно, то узнали друг друга. Это был папин сродный брат Иван Тимофеевич Цыганков. У них была одна мама, а отцы разные. Они крепко обнялись и уже рядышком поползли обратно. Был обстрел, и снаряд или осколок снаряда упал между ними. Как они попали в госпиталь, я не знаю, но Иван Тимофеевич пришел с фронта домой, а мой папа умер в городе Ленске от тяжелых ран 31 декабря 1942 года».

Потери и беды, голод и холод — все это не забыто. Каждый год в канун Дня Победы былое оживает вновь.

«На могиле, в Книге Памяти, на Монументе Славы отец записан как Леонид Николаевич. В отчестве ошибка, и я не могу оформить пособие за погибшего отца, положенное детям войны, — скромно упоминает о проблеме Нина Леонидовна. — Но все другие данные в Книге Памяти указывают, что речь идет именно о моем папе...»

От редакции
Неточные данные о погибшем фронтовике, размещенные на памятниках или в публикациях, не должны препятствовать оформлению льгот, положенных родственникам, объяснили в региональном министерстве труда и социального развития. При этом записи в Книге Памяти Новосибирской области, а также на пилонах Монумента Славы не являются основанием для предоставления мер соцподдержки.
Чтобы оформить документы, необходимо обратиться в центр социальной поддержки населения по месту жительства. В соответствии с законом Новосибирской области от 29.12.2004 № 253-ОЗ детям погибших предоставляются:
1) ежемесячная денежная выплата;
2) внеочередное оказание медицинской помощи в организациях, участвующих в реализации территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи в Новосибирской области;
3) внеочередной прием в организациях социального обслуживания, предоставляющих социальные услуги в стационарной и полустационарной форме; вне­очередное обслуживание организациями социального обслуживания, предоставляющими соцуслуги в форме социального обслуживания на дому.