Хороша весна, особенно когда не стреляют

Начинал в тяжелых боях под Нелидово, Ржевом. Участвовал в освобождении Украины, Польши, дошел до Берлина. Он командовал 117-м гвардейским стрелковым полком, входящим в 39-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Отец награжден тремя боевыми орденами и ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Как-то в одном из писем отцу я попросила его описать какой-нибудь «трудный» случай. Но отец отказался. «На войне, — ответил он, — не бывает нетрудных случаев. Вот разгромим фашистов, я приеду домой и расскажу тебе тысячу трудных случаев, а написать не могу».

Но отец не вернулся домой. Он погиб 25 апреля 1945 года в Берлине при форсировании Тельтов-канала. Остались только письма.

В Ржевской мясорубке подразделение, в котором находился папа, попало в окружение немцев. И как он об этом пишет:

«...Последние дни был в серьезных перепалках, но все обошлось, слава Богу. Правда, гитлеровские псы нас считали уже своими узниками, но одно дело считать, а другое — действительность. Почитай сообщение Совинформбюро, которое напечатано в центральных газетах за 14 июля. Там сказано, что гитлеровские брехуны хвастают, что взяли в плен видимо-невидимо — 30 тысяч наших бойцов и командиров. Вот один из них, так называемых «пленных», лежит сейчас на «пузе» и строчит тебе это письмо.

Живы-здоровы вернулись все мои ближайшие товарищи, за судьбу которых пришлось очень серьезно беспокоиться. Я боялся за инструктора пропаганды Митю Шумилина. Он из Оконешниково Омской области. Паренек слабый физически и мог умереть от голода, а он оказался жив всем чертям назло, пришел целехонек и еще имеет нахальство говорить, что боялся за Ефима: «как бы чего не вышло». Потеряли мы, правда, хороших ребят, очень хороших, и особенно жаль мне моего любимца Петю Ошкина. Вечная ему память. Это герой-парень. Он своими минометами в этом бою уничтожил свыше 260 фрицев. Петя сидел на сосне и корректировал огонь. На него шесть раз пикировал и обстреливал фашистский стервятник, но он не покинул места и остался жив, а затем в другой схватке пулеметной очередью ему перерезало грудь. Хочу написать письмо его старикам-родителям в Казахстан. До слез жаль своих родных, русских людей. Но что поделаешь — война. Война — жестокая и неумолимая вещь, с которой можно покончить только войной...

...Я не один раз писал и еще раз повторяю это: доблесть, мужество и отвага наших русских солдат беспредельны.

Честное слово, они, рядовые солдаты, достойны, чтобы их усыпали орденами. Особенно наша славная, беспредельно мужественная пехота. Эти люди — чернорабочие войны, они переносят все самое тяжелое и горькое в войне. В последних боях героически дрались наши танкисты. Сломив сопротивление фашистских танков и «фердинандов», эти ребята в течение 45 минут гусеницами месили немчуру, честное слово.

Таких ребят-танкистов за всю войну я лично видел первый раз...

...У нас уже весна! Ох, как хорошо, особенно когда не стреляют. Пару слов о нашем фронтовом быте. На днях приходили артисты, давали концерт. Особенно понравился баян. За душу берет. Хорошо играет парень. Кстати, об игре. Накануне 1 Мая у нас был ожесточенный бой в лесу ночью. Земля стонала от взрывов тяжелых снарядов и мин. Все огневые средства работали на пределе. Ясное эхо во стократ увеличивало «какофонию» боя. И вот в бою бывают паузы — одновременно затихает все. Тишина стоит поразительная, только звон в ушах. Во время этой паузы один наш артиллерист растянул гармонь, заиграл «Эх, полным-полна моя коробочка». Это было поразительно: его звуки были слышны в лесу на километры, все слушали, затаив дыхание. А затем, после этого «музыкального антракта», стали с особым усердием молотить фрицев. А фрицы почувствовали, я думаю, неважно. Ну что еще я могу написать? Потом все расскажу, а рассказать есть что».