«Аршин» всё-таки должен быть общим

— К сожалению (я говорю не в культурологическом плане), вот эта «особенная стать» до сих пор остаётся одним из серьёзных сдерживающих факторов вхождения нашей страны в международный рынок. Мы, разумеется, давно перешли от действительного аршина как меры длины в петровские времена к метрической системе измерений, но трудности адаптации нашей экономики на мировом рынке ещё очень серьёзные.

— И почему бы это? Англичане или американцы до сих пор не отказались даже от своего фута и фунта. А нефть, наиболее унифицированное углеводородное сырьё, до сих пор измеряется в баррелях?

— Вопрос времени. С точки зрения здравого смысла в мире вообще происходит ещё много такого, что никак не укладывается в логическую схему. Например, вторая по объёму экономика мира — Китай — до сих пор не представлена нигде в формальных, так называемых элитных международных структурах типа G8, но с курсом юаня вынуждены считаться даже Штаты, и президент Обама ездил недавно в Китай с визитом именно по этому поводу. Повторюсь: полный переход мировой экономики на метрическую систему мер — вопрос времени. Но традиции, инерционность и т.д., плюс не надо забывать и о том, что экономика США — это треть всего мирового производства, а потребление нефти — половина. После распада социалистического лагеря и СССР мы играем на этом поле весьма скромную роль, и надо отдавать себе в этом трезвый отчёт.

Но что касается именно метрологии, эталонной системы мер, то здесь мы хоть и не «впереди планеты всей», но весьма на приличном месте, как говорят, в первой тройке вместе с США и Германией.

Создание единой системы мер и весов в России началось ещё при Иване Грозном, продолжилось Петром Великим, а наиболее завершённый характер ей придал Дмитрий Менделеев, который в конце XIX века создал Главную палату мер и весов. Но это всё-таки ещё была сугубо российская система. С 1918 года мы перешли на метрическую систему. И в новейшей России уже делались неоднократные попытки приобщить нашу страну к единой системе международных технических регламентов. Последний Федеральный закон «Об обеспечении единства измерений» был принят 18 июня 2008 года.

— То есть метрическая система ещё не панацея для всеобщего признания на международном рынке?

— Да, это так. Мы слишком долго оставались довольно закрытой экономикой, и наша система слишком жёстких стандартов теперь с трудом претерпевает необходимую перестройку. Советский Союз — это было мощное государство с единой системой технических требований к продукции, вытекающей из особенностей административно-командного руководства экономикой: Госплан и Госстандарт были всесильными ведомствами, всё было расписано до мелочей: что выпускать и с какими техническими характеристиками. Увы, при всех очевидных плюсах известно, чем это закончилось: ни один компьютер не в состоянии просчитать современные варианты развития экономики. И сейчас мы хоть и вспоминаем прежнюю систему с ностальгией и даже признаём, что роль государства в регулировании экономики должна быть всё-таки выше, чем на первоначальном этапе вступления в рынок, но руководство страны понимает: прежняя жёсткая система стандартов должна уступить место более гибкой системе технических регламентов, у которых рамки пошире, они не так жёстко сковывают и регламентируют производителя.

— Бывшие строительные нормы и правила тоже претерпевают существенные изменения. И государство отказывается даже от лицензирования строительных организаций, передавая функцию на предоставление права производства работ профессиональным объединениям самих строителей...

— Нечто подобное происходит и в промышленности: не государево это дело определять, что и по каким параметрам нужно производить. Производство в новой России, бизнес, предприниматели должны учиться исходить из того, что не государство требует, а рынок, потребности человека. Это очень сложно — и психологически, и технически. Все мы, как известно, вышли из сталинской шинели, и наша экономика много десятилетий была направлена не на удовлетворение потребностей человека в первую очередь, а на укрепление обороны. По той же схеме развивался и научно-технический прогресс: сначала новая разработка поступала в ВПК, а уже потом, через много лет, если это вообще случалось, тиражировалась в так называемых в ту пору товарах народного потребления.

— И насколько успешно эта работа по переходу от жёсткого государственного стандарта к более свободному «коридору» происходит?

— Очень тяжело. Как говорится, есть у правительства желание, но маловато пока возможностей и понимания, что и как нужно делать. Во-первых, для этого нужны огромные деньги, в масштабах страны — миллиарды рублей. То есть должна быть осуществлена перестройка всей работы. Во-вторых, очень большие организационные трудности. На западный манер мы чрезмерно легко отказались от прежних структур министерств и ведомств, в частности, ликвидировали Госстандарт как независимый ни от одного ведомства госкомитет в правительстве и, понизив его статус на несколько порядков, сделали лишь агентством в Минпромторге. То есть ничего диктовать оно уже не может. А контрольные функции пока остались и ещё более усложнились в связи с новыми задачами: теперь мы ещё участвуем в разработке новых технических регламентов. То есть мы сейчас работаем, преодолевая весьма существенные противоречия между старым и новым подходами ко всей деятельности по поддержанию стандартов.

— Без которых экономика в принципе развиваться не может?

— Разумеется, единые технические требования нужны везде, без них невозможны ни производство, ни торговля, хоть оптовая, хоть розничная.

— В чём особенности нового Федерального закона «Об обеспечении единства измерений»?

— В частности, в новом законе нет понятия государственного метрологического контроля, вместо него появилось понятие государственного регулирования. Законом определено 6 форм государственного регулирования: утверждение типа стандартных образцов или типа средств измерений; поверка средств измерений; метрологическая экспертиза; государственный метрологический надзор; аттестация методик (методов) измерений; аккредитация юридических лиц и индивидуальных предпринимателей на выполнение работ и (или) оказание услуг в области обеспечения единства измерений. Улавливаете разницу: от жёсткого контроля к регулированию, то есть все эти формы должны работать на рыночных принципах.

И в настоящее время начата работа по утверждённой министерством Стратегии развития обеспечения единства измерений до 2015 года.

— Но рынок рынком, а метрологию и наличие эталонов никто не отменял?

— Их роль в настоящее время только возрастает. К слову сказать, наличие развитой эталонной базы и её грамотное использование до сих пор позволяют нам оставаться ведущим за Уралом центром, практически полностью обеспечивающим потребности региона. В структуре нашего агентства (Ростехрегулирование) действуют несколько институтов, они финансируются из бюджета, а наш — крупнейший за Уралом — НЦСМ был создан в его новом качестве (включая это здание) на государевы деньги, но в настоящее время мы зарабатываем их на своё содержание сами и даже развиваем, укрепляем нашу материальную базу, которая тоже требует немалых вложений.

Любой вид научной, исследовательской, производственной деятельности обязательно должен «танцевать от печки» — от эталона. В настоящее время наша государственная служба располагает 996 государственными эталонами, но их количество растёт, потому что эталонная база тоже развивается. В частности, в последнее время она пополнилась несколькими эталонами в сфере энергосбережения.

— Валерий Павлович, скажите: почему Россия, располагая наличием прочной эталонной базы, вообще налаженной работой по сертификации, стандартизации и метрологии, отвечающей современным нормам, всё же отстаёт по многим важнейшим техническим характеристикам от Запада?

— Если разобраться, то она и не отстаёт, а, наоборот, по многим позициям опережает многие развитые страны. Драма России, отражённая в «Левше» Лескова, невероятно, но до сих пор существует. Выдающиеся российские научные разработки, изобретения наших «левшей» тиражируются по всему миру, кроме нас самих. У нас уже есть уникальные технологии не только в космосе или вооружениях. Нашей рыночной экономике открытого типа ещё меньше двух десятилетий. Да, разумеется, наша экономика преимущественно сырьевая, да, качество производимых в России товаров оставляет желать лучшего, но я бы не делал из этого трагедию: нагоним и перегоним уже не по лозунгам и директивам, а в силу объективных причин. К счастью, кроме природных богатств, мы ещё не до конца уничтожили наш кадровый потенциал (кажется, вовремя хватились), систему науки и образования.

С большим трудом, объединяя усилия с наукой не где-то там, в Москве, а здесь, в Новосибирске, в частности, с институтами Сибирского отделения РАН, мы приступаем к очень большой работе по созданию принципиально новой системы технического регулирования.