EUR 103.2490 Записки адвоката: А речка вдаль бежит и тихо плещется
«А вот какой длины удочкой нужно ловить, допустим, карася?»
Этот вопрос выдал в Рудольфе Марковиче человека, который вошел не в ту дверь. Продавец некоторое время рассматривал лоб Рудольфа Марковича, его обувь, часы на запястье, а потом стал закатывать рукава.
— Каждый рыбак знает, что чем больше крючок, тем больших размеров рыба идет на приманку… — так начал он свою речь, вынимая что-то двумя руками из-под прилавка.
«Потому что большой крючок маленькой рыбе в рот не войдет, — додумал Рудольф Маркович. — Все логично».
Через полчаса он вышел из магазина для охотников и рыболовов с удочкой для ловли голубого марлина и двумя мешками снастей, которые залежались на складе по причине их значительной удаленности от Атлантического океана.
Кто бы мог подумать, что карась настолько коварен и капризен. Он отказывается подплывать к приманке без свистка. Свисток был рабочим, они с продавцом проверили. Рудольф Маркович несколько раз дул, свисток крякал исправно.
Как пояснил продавец-консультант, услышав голос селезня, карась понимает, что находится в воде. Это его успокаивает. И вот тогда необходимо высыпать из мешка в воду вот эти изумрудные прозрачные шарики. Карась заинтригован. Но и тогда не факт, что он клюнет. И как раз для таких ситуаций существуют всепогодные немецкие черви!
В банке черви выглядят мертвыми, пахнут соответственно, но это нормально. В воде они выходят из состояния анабиоза и начинают лихорадочно искать карася. Мечутся в камышах и спрашивают у лещей: «Во дер карас ист? Во дер карас ист?». Лещи кричат: «Геен зи цу хер! Геен зи цу хер!». Черви бросаются к карасю и, невзирая на высокое атмосферное давление или другие причины отсутствия у него аппетита, лезут ему в рот со словами «йа, йа, майне либе!». В общем, на первый взгляд все сложно. Но пара забросов, и привычка появляется. Это как айфон после кнопочного телефона.
Рассказ выводил еще на один деликатес.
— Скажите, а лещи, допустим, рыбы сильные? — спросил Рудольф Маркович.
Рисунок кашалота на катушке свидетельствовал о надежности лески. Напоследок продавец сказал, что для больших крючков лучше использовать говядину. Он сейчас даст номер телефона жены, она как раз мясом на рынке торгует.
На потраченные покупателем деньги можно было купить Берингово море вместе с палтусом и алеутами. Но дело того стоило. Рудольф Маркович не хотел на берегу выглядеть неофитом.
Над рекой неподвижно висел слоями туман, как табачный дым в прокуренной хате. Где-то в камышах раздавался характерный всплеск. По реке, с достоинством держа голову, плыла поганка. Зачарованные мужики смотрели, как Рудольф Маркович насаживает кусок мяса на лодочный якорь. Раскрутив как следует, он забросил якорь в воду. Эхом над рекой прошелся звук, с которым лошадь падает с моста.
Рудольф Маркович забросил удочку, сел в специальное рыбацкое кресло, вынул манок и десять минут непрерывно крякал. Немецкие черви уже начали искать карася, так что теперь можно было немного расслабиться.
— Скажите, скорость поиска вашими червями коррелирует с количеством улова? — спросил он у мужиков через полтора часа.
— Да как вам сказать… — отозвался один из мужиков. — А вы здесь, если не секрет, с какой целью?..
— А продавец не сказал, что в этом районе карась берет исключительно на водку? — спросил второй, когда Рудольф Маркович закончил рассказ.
Оказывается, здесь все по-другому. Увидев немецких червей, местный карась уходит в лес и создает отряды. Чтобы его оттуда выманить, нужно вкопать в берег две бутылки водки и уйти домой. Утром карася можно ведрами черпать.
«Это недоразумение, а не продавец», — раздраженно думал Рудольф Маркович, возвращаясь с пшеничной из сельмага. А утром выяснилось. Водку карась выжрал и давай чудить: привязал к крючку для лещей ржавую спинку от кровати и унес кресло в лес. Две бутылки ему было, видимо, много.
Мужиков не было. Тоже, наверное, с пустыми руками уехали.
